Совращенная тенями - [15]

Он остановился в шаге от нее.

— Ты не сожгла визитку. Ты не глупа. И, да, я преследую тебя.

Она нахмурилась, глядя на него.

— Ты мог хотя бы притвориться, что тебе это не нравиться, — она покачала головой. — Честно. Никакой лжи. Никаких уловок. Никакого притворства, я не хочу видеть.

— Я здесь для тебя, Сера, — сказал он просто. Он должен был сказать ей почему.

Она обернулась к нему, так, чтобы смотреть ему в глаза.

— Из-за этого, как я понимаю, мне должно быть лучше?

— Нет. Это просто, правда.

Она стала уходить.

— Странно, а я действительно чувствую себя лучше.

Это не было бы так, если бы она только знала, что он должен сделать, если демон внутри нее не один из них.

— Наверно, это потому, что я двигаюсь, — продолжала она. — Я клянусь, стены убивали меня.

— Демон приходит из бесконечности. Он хочет находиться на охоте, питаясь твоей болью. — Ритм его слов соответствовал их шагам, ее большой шаг соответствовал его. Он поймал себя том, что разглядывает ее ноги и нахмурился. — Не поддавайся этому слишком легко. Из-за этого демон взбеситься, так что плохая идея. Покаявшиеся или нет, они все равно были прокляты.

Она сморщила нос.

— Не говори о демоне. Я счастлива снова двигаться. С того самого несчастного случая… Так или иначе, я чувствую себя снова прежней.

Через несколько минут.

— Я заметил, что у тебя нет трости.

— Дети забрали ее. Они прыгали на ней, как будто это метла ведьмы, — она прищурилась. — Ты веришь в ведьм?

— Возможно, они притворялись, что катаются на лошади, — сказал Арчер, все еще думая о трости. — Это городские дети. Они никогда не видели лошадь.

Он понял, что говорит все это с высоты своего возраста.

— То, что они ее не видели, не значит, что они не хотят на ней прокатиться.

Они шли по тихой улочке, окруженной высокими зданиями, как будто сами камни спасались здесь от суеты в течение ночи.

— Если уж говорить, то посмотри, — вдруг сказала она, — мои шрамы, их нет.

Без слов он засучил рукав. Белая тонкая нить осталась от его показательного выступления на променаде.

Она закрыла глаза и открыла снова, и посмотрела на черный узор.

— Та татуировка.

— Это мой ревен, трещина между царствами, порвавшая мою плоть, отметка демона, — он коснулся пульса на запястье. По черному рисунку пронеслась фиолетовая вспышка. Из-за сердцебиения, казалось, что кожа отступила, ну или стала прозрачной, чтобы показать мышцы и кости, но была только пустота. — Это проявление демона.

— Рана? — она мигала. — Это опасно?

— Нет, — достаточно честно ответил он. Затем метка появилась снова, его боль была слишком очевидна.

— Я видела подобную татушку — ревен у водителя на пирсе.

— Это идентифицирует класс и способности демона и точку становления. В случае Экко, это сильный демон класса хаоса, — Арчер ухмыльнулся. — Я должен тебе сказать, что ты его сделала.

— Ты следил за мной. Сам сказал, что якобы не было никакого разговора.

— Я сказал, что это был неофициальный разговор. Мы … частные подрядчики. Очень частные. Мы внимательно следим за всей демонической деятельностью.

— Постоянно на работе?

— Более или менее, — Зейн упоминал, что-то о потерянном спаривающемся тальяне. Возможно, тогда они пытались, что-то изменить в этом демоническом хламе.

— Что-то вроде группы поддержки? Ищете средство, чтобы избавиться от этого?

— Лечения нет.

— Забавно, я и не чувствую себя обреченной, — она подпрыгнула. — Я и забыла, как это здорово иметь здоровое тело. Бедные мои пациенты… Я могу идти только вперед.

Он поймал ее за руку и вынудил остановиться. Пытаясь всеми силами игнорировать теплоту ее руки. Да, хорошее тело.

— Ты не можешь убежать, Сера. Глубоко внутри ты понимаешь что он прибывает.

Она напряглась.

— И это точно? Я знаю, стадия завершения заражения демоном. Возможно, я выпью две упаковки аспирина и вызову пастора утром.

Ах, он это прекрасно знал. Он съежился от острой боли. Только потому, что она напомнила ему наивного юношу, который также решил свои проблемы.

— Слишком поздно. Становление уже происходит, от души к телу, а демон не может быть убит. Если ты сделаешь это, то демон просто пойдет искать новую жертву.

Она приподняла свой подбородок.

— Легко.

— Нет. Это случилось из-за слабости в твоей памяти и теле. В твоей душе.

— Это не благотворительный базар.

— Я сомневаюсь, что базар есть в кодексе руководства по этическому поведению демона. Кроме того, что еще надо, чтобы сопротивляться искушению, когда ты сильна? Любой может это сделать.

Она стала вытягивать у него свою руку.

— Я теперь сильнее.

— Из-за демона. Если ты будешь отрицать это, он будет брать через твои раны то, что ему нужно.

Он сжал сильнее ее руку, с силой близкой к демонической, разбуженной ее позицией. Если бы он дал волю своим действиям, она бы уже знала насколько он безумен.

— Это сильное тело, которое ты так любишь, оно станет не твоим, а демона.

— Прежде я буду жить.

— И когда он придет, ему потребуется еще больше, чем ты сможешь ему дать. Что-то вроде компенсации. Скорее всего ты никогда не сможешь ходить.

Она застыла.

— Возможно, это та цена, которую я должна заплатить.

— Хочешь пожертвовать куском души также? Демон сделает огромную дырку в твоем теле и душе. Место, где была между ними связь, будет уничтожено. Наши теологи склонным полагать, что твоя душа будет затянута за Завесу и будет находиться там, в духовной неопределенности во время заключительного сражения.