Совращенная - [20]

Дамские штучки! Алекс точно молния ударила. Неужели он собирается преподать ей еще один урок? Нет… Намерения ее были чисты, ей просто хотелось утешить Николаса, разделить с ним его горе.

– Конечно, ты у нас эксперт по части баб! – накинулась она на него, стараясь скрыть свой страх. – Я-то по глупости считала себя твоим другом.

– Леди не приходит в спальню к мужчине и не ждет его в постели, Алекс. Она заботится о своей репутации.

Александра поняла, что на этот раз он намерен заменить урок лекцией, и испытала легкое разочарование.

– Если ты так печешься о моей репутации, тогда почему стоишь передо мной в чем мать родила? – огрызнулась она.

Ник выругался, взял из гардероба халат и накинул на себя.

– Алекс, сегодня вечером должны были объявить о твоей помолвке с Китом. – Он зажег еще одну свечу и поставил на прикроватный столик, чтобы иметь возможность рассмотреть ее личико.

– Мне никто ничего не говорил! – замотала она головой, хотя знала, что планировали ее бабушка и Генри Хаттон.

Терпение, только терпение! Ник постарался взять себя в руки.

– Однако Дотти и мой отец давно решили поженить вас с Кристофером, этого ты не можешь отрицать.

– Желание моей бабушки всем известно, чего уж тут отрицать? Но я тебе говорила, что хочу провести год в Лондоне, прежде чем похоронить себя в деревне с мужем.

– Нынешнее трагическое происшествие гарантирует тебе год свободы. Кит будет соблюдать траур и не сможет жениться. Однако твое необдуманное поведение ставит под угрозу твое же будущее. Кристофер стал лордом Хаттоном. Неужели ты полагаешь, что он сделает тебя леди Хаттон, застав в моей постели? – Ник натянул бриджи. – Я отведу тебя домой, Алекс.

– Я сама знаю дорогу! – вспыхнула она. – Мне не нужен ни папочка, ни провожатый, я не ребенок!

– В таком случае прекрати вести себя как неразумное дитя! – Он сбросил халат, надел рубашку и куртку, влез в сапоги. – И не кричи, – предупредил он незваную гостью, подхватив ее сумку и двинувшись к двери.

– Еще указания будут? – ядовито поинтересовалась она.

– Больше ни слова, Алекс! – По тону она поняла, что его терпение на исходе. – Лежать, Лео! – осадил он пса и схватил ее за руку.

Его пальцы железной хваткой сжимали ее предплечье, и все же она ни звука не проронила, пока он тащил ее за собой по коридору и вниз по лестнице. Она молча терпела боль, даже оказавшись в Хаттон-Парке, и только на границе их поместий взбунтовалась и уперлась каблучками в мягкую землю.

– Я отказываюсь сделать хоть шаг, пока мы не поговорим, Николас!

Он навис над ней, вознамерившись доставить ее домой прежде, чем кто-нибудь узнает, что они пробыли вместе почти до полуночи.

– Ты не оставляешь мне выбора. – Он поднял ее и бесцеремонно перекинул через плечо.

Глаза Александры наполнились слезами разочарования. Она всего лишь хотела утешить его, предложить женское тепло и участие. Он же хотел избавиться от нее, и как можно быстрее. Каждое его слово, каждый жест говорили о том, что она для него просто обуза. Сердце ее болезненно сжалось. Судя по бесцеремонному обращению, он ее даже женщиной не считает!

Ник между тем думал о том, что испытывает к Александре греховные чувства. Стремление любым способом защитить ее проистекало из глубокой привязанности к этой девушке, уходящей корнями в детство. Позднее обожание переросло в страсть, хотя Николас не хотел этого признавать. Взяв на себя вину за убийство отца, он тем самым не просто выгораживал Кристофера, он оберегал Александру. Никаких иллюзий Ник не питал. Великосветские матроны, которые еще вчера жаждали выдать за него своих дочек, теперь набросятся на него, как кровожадные вороны. Сначала его очернят, а потом распнут и подвергнут остракизму. Он станет персона нон грата. Высший свет не может жить без скандалов. Николасу будут перемывать кости по меньшей мере весь следующий год.

Ник поставил Александру на ноги на пороге ее дома, не разбудив никого в Лонгфорд-Мэноре, и, как только она оказалась внутри, ринулся через посадки обратно к Хаттон-Холлу.

Лео радостно ткнулся в него, приветственно помахивая хвостом. Ник ласково потрепал пса по голове. Ник разделся, лег в постель, овчарка растянулась рядом на коврике. Трагические события снова всплыли в памяти. Николас долго не мог уснуть, но в конце концов сон сморил его.

Ник разделся и распахнул настежь окна, вдохнул полной грудью свежего воздуха и еще раз взглянул на звезды. Потом сел на кровать, абсолютно голый, и понял, что он не один.

– Алекс, – прохрипел он, – я знал, что ты придешь.

Она встала, и он нежно обнял ее за плечи.

– Я… я, должно быть, заснула, пока ждала тебя.

– Тебе нельзя здесь находиться, сердечко мое. Ты должна думать о своей репутации, а не обо мне.

– Ник, ты для меня дороже всего на свете.

Она дотронулась до его щеки, и он накрыл ее пальчики своей ладонью, не давая им сбежать, сгорая от желания.

– Я знаю, что ты не делал этого, Ник. Ты, как всегда, взял на себя чужую вину. Ты не стрелял в своего отца.

– Тише, Алекс, никто не должен об этом знать. – Он поцеловал ее в ладонь. – Так лучше. Сокрушительного чувства вины я не испытываю. Кристоферу будет легче справиться с этим, если никто не станет тыкать в него пальцем и перешептываться у него за спиной.