Советский век - [177]
Шатуновская (сама жертва репрессий, а позднее активистка реабилитационной кампании при Никите Хрущеве) утверждала, что за период 1935-1941 гг. более 19 млн. человек были арестованы, 7 миллионов из которых расстреляны - цифра, которую с энтузиазмом подхватили на Западе, - в то время как оставшиеся люди еще гибли в лагерях. Согласно Земскову, Шатуновская увеличила цифры в десять раз - не маленькое преувеличение! Надежная статистика на период с 1 января 1934 по 31 декабря 1947 г. показывает, что во всем комплексе ГУЛАГовских лагерей умерли 963 766 заключенных. Эта цифра включает в себя не только «врагов народа», но и обыкновенных правонарушителей. Но к этому числу могут быть добавлены те, кто умер во время депортации кулаков (раскулаченные), составив одну общую «ужасную цену», заплаченную советскими людьми за так называемые успехи социалистического строительства.
Источник: Земсков В. Н. ГУЛАГ - историко-социологический аспект // Социологические исследования. - 1991. - № 6. - С. 12-13.
Б. П. Курашвили предлагает читателям своего рода апологию режима, напоминая, что у него на самом деле были враги, и предполагая, что во время войны около 1,5 млн. человек сотрудничали с нацистами. Однако ни один из известных нам источников не подтверждает этой оценки, которая - и Курашвили прав в этом своем утверждении - означает всего лишь около 1 % активного населения. Вместе с тем само существование таких сотрудников значит, что чистки, запущенные против «врагов народа», ударили по невинным людям и пощадили реальных или потенциальных коллаборационистов. Среди тех, кто оказался в плену и на временно оккупированной территории, были и те, кто с победоносным продвижением советских войск оказался схвачен НКВД, но не расстрелян. После войны с ними не обращались с особой жестокостью. Согласно Курашвили (и по определенным документам), многие из них (так называемые власовцы из армии генерала Власова, казацкие соединения, подразделения из представителей разных национальностей) при аресте не обвинялись в совершении конкретных преступлений, а были приговорены к 5 годам «трудовых батальонов». То же самое относилось и ко многим украинским и прибалтийским антигосударственным «партизанам», которые сражались с режимом после войны, включая особо тяжелые бои со многими жертвами и потерями. Однако большинство захваченных «партизан» сослали и позднее амнистировали, а начиная с 1960-х гг. им разрешили возвращаться домой. Возможно, такая условная индульгенция была создана, чтобы унять националистически настроенные круги на Украине и в Прибалтийских странах.
Источник: Курашвили Б. П. Новый социализм. М., 1997. С. 22-27.
3. «Профилактические» меры (уголовные преследования), проведенные КГБ в 1959-1974 гг.
| А. Уголовные преследования | ||||
|---|---|---|---|---|
| Показатели | 1959-1962 | 1963-1966 | 1967-1970 | 1971-1974 |
| Всего вызванных в суд | 5413 | 3251 | 2456 | 2423 |
| Государственная измена | 1010 | 457 | 423 | 350 |
| Шпионаж | 28 | 8 | 0 | 9 |
| Антисоветская пропаганда | 1601 | 502 | 381 | 348 |
| Контрабанда | 47 | 110 | 183 | 474 |
| Операции с незаконной валютой | 587 | 474 | 382 | 401 |
| Нелегальный переход границы | 926 | 613 | 704 | 553 |
| Разглашение государственных тайн | 22 | 31 | 19 | 18 |
| Другие преступления | 1003 | 1011 | 321 | 258 |
| Б. «Профилактические» меры (эти действия не регистрировались в более ранний период) | ||||
|---|---|---|---|---|
| Показатели | 1959-1962 | 1963-1966 | 1967-1970 | 1971-1974 |
| Всего «проработанных» | - | - | 58 298 | 63 108 |
| Подозрительные контакты с иностранцами, подпитка предательских намерений | - | - | 5 039 | 6 310 |
| Политически вредные демонстрации | - | - | 35 316 | 34 700 |
| «Проработанных» с участием сообщества | - | - | 23 611 | 27 079 |
| Официальное предупреждение | - | - | - | 981 |
| Вызвано в суд из тех, кто до этого был «проработан» | - | - | 100 | 50 |
Источник: Пихоя Р. Г. Советский Союз - история власти. 1945-1991. М., 1998. С. 363-366
4. Министерство внутренних дел как производитель и ГУЛАГ как поставщик рабочей силы (1946-1947 гг.)
К апрелю 1947 г. МВД обладало 12 собственными центрами, самостоятельно занимающимися добычей и обработкой кобальтовых и никелевых руд, газовыми мощностями, угледобычей, заготовкой леса, производством металла. Это были шахты и нефтяные вышки, лесные хозяйства, лесопилки, текстильные и обувные фабрики, очистительные заводы, металлургические и медно-никелевые комбинаты, предприятия, производящие стекло, резину. Список очень длинный. В нем есть названия лагерей (Норильск, Воркута, Ухта, Дальстрой), известных своей продукцией и очень тяжелыми условиями заключенных. «Деловой» тон отчетов, с которыми довелось знакомиться, естественно, игнорирует или скрывает как их страдания, так и моральное вырождение управленцев этого режима.
Источник: РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 36. Д. 2291. Л. 315.
В декабре 1946 г. департамент статистики ГУЛАГа написал отчет о количестве заключенных и «специального контингента», которые работали на различные министерства, куда МВД поставляло рабочую силу. Список из 47 министерств и государственных агентств (тяжелая промышленность, военные и морские дела, строительные площадки для нефтяных предприятий, строительство самолетов, строительство сельскохозяйственных машин, министерство электроэнергии и др.) содержит данные о количестве заключенных, работавших там.
В документе от 13 сентября 1946 г. на имя Берии и Круглова, министра внутренних дел, была жалоба о том, что 45 из 47 государственных агентств, использующих рабочую силу, поставляемую ГУЛАГом, не заплатили за нее в полном объеме. Они накопили долг в 50 млн. рублей, поставив ГУЛАГ в трудное финансовое положение. У него больше не было средств, чтобы покупать еду для заключенных. Им не только не платили, их даже не кормили!
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.
Эта страна оболгана и ославлена как «Империя Зла». Эта держава предана, расстреляна и разграблена иудами-мародёрами. Правду о великой советской эпохе вытаптывают и выжигают из народной памяти вот уже двадцать лет. Но, словно легендарный град Китеж, укрытый от врагов на дне озера и являющий себя прекрасными видениями и колокольным звоном, — СССР ждёт своего часа под толщей времен, а его вечный зов слышен любому, кто сохранил живую душу и совесть. Потому что «не было в мировой истории другого общества, где идеи Добра, Разума и Человечности реализовались так полно, как в Советском Союзе, а гуманистический принцип „человек человеку — друг, товарищ и брат“ стал конституционной нормой общественного бытия.
Был ли Ленин «немецким шпионом», а Октябрьская революция 1917 года – социалистической? Можно ли было избежать ужасов коллективизации и Большого Террора? Почему Красная Армия проиграла начало Великой Отечественной войны и куда подевались десятки тысяч советских танков и «сталинских соколов»? Был ли шанс победить «малой кровью, могучим ударом» и кто лоббирует скандальные сочинения Виктора Суворова? Обязаны ли мы Великой Победой Сталину или одолели фашизм вопреки его руководству? Что такое «мутантный социализм» и было ли неизбежно крушение Советского Союза?Отвечая на главные вопросы отечественной истории, эта книга исследует и опровергает самые расхожие, самые оголтелые и лживые мифы об СССР.
Это книга в жанре свидетельства. Демократическая среда 80-х – неформалы – сначала искренне стремилась к «правильному» социализму, затем столь же искренне увлеклась – реконструируя себе идеологию по книгам – кто анархо-синдикализмом, кто линией конституционных демократов, кто еще чем-то. Неформалы составляли реальную демократическую среду в период бури и натиска горбачевской перестройки. Они шли на улицы, они обеспечивали успешность массовых акций. Старшие товарищи грамотно воспользовались энергией этой восторженной молодежи и столь же грамотно отодвинули ее в сторону, когда заняли ключевые позиции в Межрегиональной группе уже подзабытого Съезда народных депутатов.