Советские спецслужбы и Красная армия - [210]

Подъем патриотических чувств, особенно в военной среде, вошел в противоречие с большевистской идеологией[1276]. Скандал имел место даже в официальной военной печати. 30 июня 1920 г. приказом РВСР за подписью Л. Д. Троцкого было приостановлено «впредь до радикального изменения состава редакции» издание журнала «Военное дело». Дело в том, что в № 13 журнала вышла статья «Первые боевые шаги маршала Пилсудского», проникнутая, по мнению наркома, «насквозь духом грубого шовинизма». Говорилось в частности о «природном иезуитстве ляхов» в противовес «честному и открытому духу великоросского племени». Это, дескать, противоречит «духу братства» рабочих Советской России и Польши. Виновных в напечатании шовинистической статьи должны были «навсегда отстранить» от работы по просвещению и воспитанию Красной армии. Крайним оказался Борис Михайлович Шапошников. От военной работы его не отстранили, но объясняться будущему Маршалу Советского Союза пришлось в Революционном военном трибунале Республики[1277]. Своеобразным компромиссом, как выяснил д.и.н. М. И. Мельтюхов, стала следующая оценка советско-польской войны: «Польша этой войной лишь содействует возрождению России. Пусть эта война для одних будет «гражданской» с точки зрения идеалов социализма, для других она «война за неприкосновенность, за цельность России», война за честь «русского флага», т. е. в чистом виде оборона от внешних врагов. Здесь Россия найдет путь к единению: беспартийный и коммунист, патриот и искренний член Интернационала от сердца могут подать руку друг другу для совместных усилий в грядущей борьбе». В том же духе был составлен «Обзор боевых действий Красной армии в мае… 1920 г.». Аналогичные тенденции наблюдались и в ВЧК: 26 июня Дзержинский был вынужден писать члену коллегии ВЧК И. К. Ксенофонтову, что губернские ЧК не должны заключать в лагеря поляков в качестве заложников — это давало полякам повод для серьезной антисоветской агитации[1278]; 19 августа — для В. Р. Менжинского: «Огульное выселение поляков [из] пределов Запфронта следует приостановить, следует выселять только заподозренных»[1279].

5 июня 1920 г. ВЧК, рассмотрев доклад 2-го заместителя председателя Особого отдела В. А. Аванесова «О мерах в связи с проведением военного положения», постановила принять ряд практический мер и снестись по этому вопросу с Политбюро ЦК РКП(б), МК РКП(б), НКВД, МЧК и ее Особым отделом[1280].

Фронтовые спецслужбы действовали с переменным успехом. Во время первого наступления польских войск в тылу войск нашего Юго-Западного фронта (командующий А. И. Егоров[1281], член РВС Р. И. Берзин) активно действовала польская агентура, стремившаяся ослабить боеспособность советских частей. Утром 23 апреля 2-я и 3-я галицийские бригады, занимавшие оборону на участке 14-й армии, подняли антисоветский мятеж, для ликвидации которого советское командование было вынуждено использовать все резеры 14-й и часть резервов 12-й армии. Кроме того, в тылу Юго-Западного фронта действовали различные повстанческие отряды от сельской самообороны до формирований, выступавших под политическими или националистическими лозунгами. Для ликвидации этих отрядов приходилось выделять значительные силы. Например, только из 12-й армии на подавление восстаний направили 8 экспедиционных отрядов по 150–200 человек в каждом[1282]. Поляки сумели наладить крупные резидентуры в Москве и Петрограде, но в мае — июне 1920 г. они были разгромлены, а их руководители перевербованы[1283].

В марте 1920 г. особый отдел Западного фронта разрабатывал дело «польских легионеров». Дзержинский распорядился выяснить следующие вопросы: «1. Связь с Варшавой (характер, организация и работа связи); 2. Объединение польских контрреволюционных элементов в военных и гражданских учреждениях; 3. Работу среди поляков-красноармейцев». Все полученные сведения Дзержинский приказывал сообщать в центр, Особому отделу ВЧК[1284].

В мае 1920 г. началось наступление Западного фронта (командующий М. Н. Тухачевский, член РВС И. С. Уншлихт), план которого был рассчитан на ведение безостановочного наступления без каких-либо резервов. Польское командование через войсковую и агентурную разведку своевременно узнало о подготовке наступления и подготовило контрудар силами трех пехотных дивизий. Расчеты польского командования провалились лишь вследствие наступления Красной армии в Белоруссии, начавшегося 14 мая[1285]. Для очищения тыла Юго-Западного фронта от различных повстанческих отрядов и банд на пост начальника тыла фронта был назначен Ф. Э. Дзержинский. Председателем Особого отдела ВЧК утвердили В. Р. Менжинского (не позднее 21 июля 1920 г.). Феликс Эдмундович подробно расписал, кто оставался «на делах» в Москве[1286]. 23 июля Президиум ВЧК отпустил ему 1 млн рублей авансом для вновь организованной ЧК в занятых Красной армией «областях в Западном крае»[1287]. 13 августа Дзержинский предложил В. Р. Менжинскому мобилизовать всех поляков-особистов «для работы в армиях Польфронта»[1288]. Прибывшие вместе с Дзержинским 1400 чекистов и бойцов войск внутренней охраны вместе с партийными организациями и местным населением весной и летом 1920 г. смогли ликвидировать немало вражеской агентуры на территории Украинской Советской Республики. Это позволило обеспечить безопасность тыла Юго-Западного фронта, что явилось одним из важных условий успешного решения поставленных перед ним задач