Советская разведка в Китае, 20-е годы XX века - [60]

Этот человек попеременно работал то в Коминтерне, то в военной разведке (а может быть, и одновременно в обоих ведомствах сразу).[497]

В 1925–1926 гг. генеральным консулом в Мукдене работал А. Н. Васильев (1880–1941), большевик с 1904 г., в 1923–1925 гг. — полпред и торгпред СССР в Монголии, с 1926 г. — в аппарате Восточного отдела ИККИ и на дипломатической работе.[498]

Резидентура в Шанхае

После обращения в марте 1919 г. 1 конгресса Коминтерна, руководимого В.И. Лениным, к угнетенным народам Востока с призывом совместно бороться против мирового империализма, аппарат Коминтерна стал обдумывать планы более тесных связей с Китаем. В апреле 1920 г. Дальневосточный секретариат ИККИ направил в Китай группу работников во главе с Г.Н.Войтинским; в нее вошли также его жена М.Ф. Кузнецова, И.К.Мамаев (в 1924–1927 гг. — военный советник в Китае) и его жена, Ян Минчжай (переводчик). Целью их визита были знакомство с обстановкой в Китае, налаживание контактов с передовыми кругами китайского общества и изучение возможности создания в Шанхае Восточного секретариата Коминтерна. Они первую остановку сделали в Пекине. Здесь через профессора С.Н.Полевого, преподававшего в Пекинском университете и имевшего обширные связи с прогрессивной китайской интеллигенцией, был установлен контакт с пионером марксизма в Китае Ли Дачжао и группировавшейся вокруг него радикально настроенной революционной молодежью. Однако казенный, чиновничий Пекин, центр милитаристской реакции, лишенный промышленности и, следовательно, крупных отрядов рабочего класса, не представлялся тогда для коминтерновской группы достаточно перспективным для развертывания коммунистического движения.

Другим политическим центром Китая был в те годы Гуанчжоу. Но там тоже не было развитой промышленности. Вот почему опорным пунктом работы Коминтерна в Китае и на всем Дальнем Востоке в конце концов был избран Шанхай — крупнейший промышленный и пролетарский центр страны и одновременно средоточие революционной интеллигенции. “Шанхай является центральной базой китайских социалистов, где можно вести открыто пропаганду. Там существует масса организаций социалистического характера, — говорилось в докладе в Амурский областной комитет РКП(б) от 5 октября 1920 г. представителя Китайской коммунистической партии Федора (Лю Цяня) о результатах его поездки в Шанхай. — Выходят более 300 номеров изданий, все социалистического направления. Там устраиваются иногда митинги. Литература, газеты, журналы, издаваемые с портретами советских деятелей, в особенности Ленина, Троцкого, покупают нарасхват».[499]

Шанхай был также узлом межимпериалистических противоречий и базой империалистического господства в Китае, выступавшего здесь в самой неприкрытый и циничной форме. В мире Шанхай называли и Жемчужиной Востока, и Парижем Азии, и Голкондой Китая, и, наконец, Городом Желтого Дьявола. «Шанхай — огромный город, мощенный асфальтом, с громадными зданиями, пышными многоэтажными отелями, широкими улицами, по которым движутся десятки тысяч пестрой людской массы, большим количеством мчащихся и ревущих автомобилей, длинными кварталами проституции, биржевыми «брокерами» — комиссионерами, играющими на разнице между «золотом и серебром», делающих «прибыль» на спекуляции, посредниками всякого типа и сорта, мчащимися в экипажах в погоне за прибылью из банка в банк, — довольно метко писал об этом городе А.Е.Ходоров в своей книге «Мировой империализм и Китай» в 1922 г. — Шанхай — город монотонного ритмического «пения» китайских полуголых рабочих, впряженных в телеги, переносящих тяжести или разгружающих иностранные корабли.

Шанхай — клоака мира с неисчислимым множеством «баров», распивочных мест, где пропивают, покупают и продают опий, душу и женское тело. Шанхай — город с отборными смуглыми индусами в чалмах — в роли верных и «преданных» охранителей полицейского порядка, и важными гордыми англичанами в роли высших «блюстителей» порядка. Шанхай — город спекулянтов, сыщиков, снобов и проходимцев, город жадной эксплуатации, город чахоточного труда рабочих и бешеных доходов «завоевателей».[500]

Действительно, Шанхай обладал всеми особенностями, присущими английскому представлению об идеальном колониальном городе. В нем царствовала кастовая система и правил западный принцип «разделяй и властвуй». Город состсоял из просторной и благоустроенной территории Международного сеттльмента и Французской концессии и тесного, скученного до предела китайского города. Вдоль улиц и авеню иностарнной части Шанхая, утопавших в зелени высоких деревьев, простирались тщательно подстриженные газоны, яркие цветники, сады. За ними поднимались полудворцы и виллы шанхайской знати. На улицах Международного сеттльмента рослые индусы в красных чалмах, с заплетенными бородами руководили транспортным движением и следили за порядком. Полицейскую службу на улицах Французского города несли анамиты из Индокитая (позднее полицейские силы пополнили русские). Полиция сеттльмента состояла не только из индусов, но в нее входили и китайцы, и англичане. Позже были включены и русские эмигранты. Однако даже по экипировке полицейского можно было определить отношение англичан в той или иной нации. Полисмены-китайцы были вооружены самым старым оружием; полисмены-индуся лучше оплачиваись и были вооружены более современным оружием. На недосягаемой высоте для них стояли английские полицейские. В трамваях сеттльмента кондукторами и вагоновожатыми служили китайцы, а инспекторами и контролерами билетов были корейцы. Взаимная вражда между ними не допускала никаких сговоров и комбинаций. Так было и во всех других частных и муниципальных предприятиях города.