Совершенное зрение без очков - [56]

Глава XVIII. Оптимумы и пессимумы

Практически во всех случаях несовершенного зрения, вызванного аномалиями рефракции, существует некоторый объект или объекты, которые человек может видеть с нормальным зрением. Такие объекты я назвал «оптимумами». С другой стороны, есть те объекты, которые люди с нормальными глазами и обычным зрением всегда видят несовершенно, и, по свидетельству ретиноскопа, у них возникает аномалия рефракции, когда они на эти объекты смотрят. Такие объекты я назвал «пессимумами». Объект становится оптимумом или пессимумом, в зависимости от его воздействия на психику, и в некоторых случаях это воздействие запросто становится причиной несовершенного зрения.

Для многих детей лицо мамы всегда является оптимумом, а лицо незнакомого человека — пессимумом. Одна портниха всегда могла продеть тонкую шелковую нить в иголку № 10 без очков, хотя для того, чтобы пришить пуговицу, ей приходилось надевать очки, так как она не могла видеть дырочки. Она преподавала швейное мастерство, и думала, что дети глупые, потому что они не могут найти разницу между двумя различными оттенками черного. Она могла подбирать образцы по цвету, не сравнивая их. Еще она не могла видеть черную линию на фотографической копии Библии, которая была никак не тоньше нити шелка. Она также не могла вспомнить черную точку. Работник фабрики по производству бочарной продукции, годами занимавшийся выбиранием бракованных бочек, в то время как они проносились мимо него по наклонной плоскости, мог продолжать свою работу и после того, как его зрение для большинства объектов стало очень дефектным, тогда как люди, чье зрение было гораздо лучше, судя по проверочной таблице Снеллена, не могли распознать бракованные бочки. То, что эти объекты были хорошо знакомы человеку, сделало его способным смотреть на них без напряжения, не стараясь их увидеть. Поэтому бочки для бондаря были оптимумами. Ушко иголки и цвета шелковых нитей и тканей были оптимумами для портнихи. Незнакомые объекты, наоборот, всегда являются пессимумами, как было показано в главе «Непостоянство Рефракции Глаза».

В других случаях мы не учитываем особенностей мышления, которые делают один объект пессимумом, а другой — оптимумом. Также невозможно вычислить тот факт, что объект может быть оптимумом для одного глаза и не быть — для другого, или быть оптимумом в одно время и на одном расстоянии, но не при других времени и расстоянии. Среди этих необъяснимых оптимумов можно часто найти какую-то конкретную букву на проверочной таблице Снеллена. Один пациент, например, мог видеть букву «К» на сорокафутовой, пятнадцати- и десятифутовой строках, но не мог видеть никаких других букв на этих строках, хотя большинство пациентов видели бы их, ввиду их незамысловатой формы, лучше, чем они видели бы такую букву, как «К».

Пессимумы бывают такими же занимательными, как и оптимумы. Буква V настолько проста по своей форме, что многие люди могут видеть ее, когда не могут видеть других букв на той же строке. К тому же некоторые люди не способны различать ее на любом расстоянии, хотя могут читать другие буквы в том же самом слове или в той же самой строке на проверочной таблице Снеллена. Некоторые люди, опять же, будут не только не способными распознать букву «V» в слове, но также читать любое слово, которое ее содержит: пессимум ухудшает их зрение не только по отношению к самому себе, но и для других объектов. Некоторые буквы или некоторые объекты становятся пессимумами только в каких-то конкретных ситуациях. Буква, например, может быть пессимумом, когда она расположена в конце или начале строки или предложения и ни в каких других местах. Когда внимание пациента обращено к тому факту, что если он видит хорошо букву в одном месте, то она должна, следуя логике, одинаково хорошо быть увиденной в других местах, то буквы часто перестают быть пессимумами, вне зависимости от ситуации.

Пессимум, как и оптимум, может теряться и позднее появляться снова. Он может изменяться, в зависимости от освещения и расстояния. Объект, являющийся пессимумом, в умеренном освещении может не быть таковым, когда освещение становится более ярким или тускнеет. Пессимум с расстояния двадцати футов может не быть таковым на расстоянии двух футов или тридцати футов, а объект, который является пессимумом, когда на него непосредственно смотрят, может быть увиден с нормальным зрением в эксцентрическом поле.

Для большинства людей проверочная таблица Снеллена является пессимумом. Если вы можете читать ее с нормальным зрением, то вы способны видеть почти все остальные объекты, которые есть в мире. Пациенты, которые не могут видеть буквы на проверочной таблице Снеллена, часто могут видеть другие объекты того же размера и с того же расстояния с нормальным зрением. Когда буквы, видимые несовершенно, или даже буквы, которые не видны вообще, или те, о которых пациент не подозревает, что смотрит на них, аномалия рефракции усиливается. Пациент может смотреть на белую чистую таблицу без аномалии рефракции, но если он смотрит на нижнюю часть проверочной таблицы Снеллена, которая кажется ему такой же белой, как и пустая, то всегда возникает аномалия рефракции, и если те буквы, что видны, прикрываются, результат получается тот же, что и раньше. Короче говоря, пессимум может быть буквами или объектами, о которых пациент не осознает, что он их видит. Это очень частое явление. Когда таблица видна в эксцентрическом поле, она может привести к снижению зрения в точке, на которую смотрят непосредственно. Например, пациент может смотреть на участок зеленых обоев издалека и видеть цвет таким же, как и вблизи, но если проверочная таблица Снеллена, на которой буквы либо видны несовершенно или же не видны совсем, помещена близко к рассматриваемому участку, то ретиноскоп может указать на аномалию рефракции. Когда зрение улучшается, количество букв на таблице, являющихся пессимумами, сокращается, а число оптимумов возрастает до тех пор, пока вся таблица не становится оптимумом.