Совершенно секретно - [13]

Прежде всего необходимо проверить, кто этот итальянец в действительности. Если сотрудник разведки союзников, направленный сюда в связи с испытаниями реактивных двигателей на предприятиях Рейли, то они могли бы эту операцию провести совместно. Но для этого необходимо получить согласие Центра, а времени нет. И Клос решил рискнуть. Но как проверить, действительно ли Риолетто агент разведки союзников?

Пушке все изложил в письменном виде и подписал. Клос спрятал бумагу и приказал вице-директору отправляться домой. Там он придет в себя. И если Пушке дорожит своей жизнью, то пусть молчит. Пушке немного удивило решение Клоса, хотя он понимал, что у абвера свои методы работы.

– Не беспокойтесь, господин Пушке, – сказал Клос на прощание, – Риолетто будет арестован этой же ночью. У нас есть время. Что же касается вас… Вам придется отвечать за свои поступки. Все будет зависеть от вашего дальнейшего поведения: молчание и только молчание… Сами должны понимать…

– Да-да, – заискивающе ответил Пушке.

Клос проводил его до двери кабинета. Толстый немец, прощаясь, поднял руку в гитлеровском приветствии. Обер-лейтенант с иронией усмехнулся. Этот человек еще верил, что выживет в войне… Клос знал, что у Пушке нет никаких шансов на это, но не чувствовал к нему жалости.

8

День для Рейли начался неудачно. С самого утра Данка заявила, что хотела бы иметь свободный вечер. Она стояла на пороге кабинета, модно причесанная, в элегантном зеленом платье, которое особенно нравилось Рейли. Ему хотелось крикнуть: «С кем договорилась?» Но он, посмотрев на секретаршу, промолчал. Когда дверь, закрылась, в кабинете остался тонкий аромат духов.

Директор приказал вызвать Пушке и выслушал его рапорт о подготовке полигона к предстоящим испытаниям. Пока все было в порядке.

– Почти все готово, – доложил Пушке, и Рейли сорвал на нем злость.

– Смотрите, господин Пушке! – крикнул он. – Если что, я представлю вас к отправке на Восточный фронт! 10 мая рано утром полигон должен быть полностью готов к проведению испытаний. Вы говорили с доктором Пулковским?

– Да, он как будто согласился…

– Никаких «как будто»! – снова взорвался Рейли, но это не принесло ему успокоения.

Пушке даже не защищался. Он с опухшими глазами сидел в кресле, и казалось, вот-вот расплачется.

– Что с вами, господин Пушке?

– Да так, ничего, господин директор.

– Выглядите как баба.

Пушке начал что-то говорить об усталости, о том, что климат этой страны плохо на него действует. Люди живут здесь как в клетке, боятся выйти на улицу, запуганы.

– Надеюсь, вы-то, господин Пушке, не боитесь, – поддел его Рейли. – Я вас больше не задерживаю. Можете идти. – Однако уже на пороге он остановил его и спросил, что делал на территории предприятий Риолетто. Рейли видел этого господина в секретариате.

Пушке покраснел, замялся, а потом объяснил, что Риолетто приходил к нему извиниться за шутку на приеме у гауляйтера. Потом Пушке таинственно прошептал, что итальянец заигрывал с фрейлейн Данкой, видимо, она понравилась ему.

Это окончательно вывело Рейли из равновесия и вызвало у него очередную вспышку злости.

– Вон отсюда! – прокричал Рейли. – И не занимайтесь сплетнями! А если еще раз появится на территории моих предприятий этот шарлатан, я прикажу Гляубелю арестовать его!

Рейли остался в кабинете один. Он распорядился, чтобы Данка никого не впускала к нему и только в экстренных случаях соединяла по телефону. Директор, измученный подозрениями и догадками, был расстроен. А тут еще неопределенное сообщение Пушке о готовности полигона. Если испытание не удастся, Рейли потеряет доверие самого фюрера. На фронтах обстановка делается все хуже и хуже. Сколько километров от Берлина до Волги? Нет, немецкие войска стоят уже не на Волге. Он читал о новом сокращении фронта, об активной обороне и наступлении, о сражениях до последнего немецкого солдата. Рейли мало верил военным сводкам, он знал, что сведения там, как правило, преувеличены и раздуты геббельсовской пропагандой. У отца Рейли была большая карта, на которую он аккуратно наносил разноцветные флажки. Немецкие войска отступали на запад…

Вызвав Данку, Рейли попросил принести ему последний номер «Фелькишер беобахтер». Развернул газету и увидел на первой странице фотографию фюрера. Рейли принялся за передовую статью, но не успел дочитать до конца первый абзац, как в дверях появился Бруннер.

Штурмбаннфюрер вошел в кабинет без доклада. Рейли поднялся с кресла и вышел из-за письменного стола. Он почувствовал, что разговор будет длинным и неприятным. День, который так неудачно начался, не мог принести ему радости.

Бруннер безо всякого предисловия приступил к делу. Прежде всего речь шла о докторе Пулковском. Штурмбаннфюрер хотел знать, долго ли Рейли собирается держать около себя этого поляка. Директор ответил, что пока он не может сказать чего-либо конкретного. И действительно, все зависело от результатов испытаний на полигоне. А работы было так много, что казалось, ей не будет конца.

– Этот поляк много знает, но с нами делиться не хочет, – заметил Бруннер. – Вы должны, господин директор, вытянуть из него все необходимое, и конец. Даю вам на это три месяца, не более.