Совершенно не обязательные смерти - [42]

– Откуда вы знаете? – Сама я не чувствовала в себе ни характера, ни таланта. Ни чего-нибудь еще.

– Я наблюдала за тобой, благо это несложно. За тем, как ты обращаешься с растениями. За тем, что ты собираешь. Это ведь не просто случайные вещи, а ингредиенты. – Маму вдруг сплевывает в носовой платок комок противной зеленой слизи. Я невольно задумываюсь: может, у нее грипп? А Маму откашливается и продолжает, как ни в чем не бывало: – Сны тоже могут быть знаками. Ты потратила много сил на то, чтобы отвести беду, и порядком устала. Это можно сделать проще, но в полной безопасности ты не будешь никогда.

– Расскажите о магии, – прошу я, стараясь не выдать охватившего меня волнения.

Я должна отрешиться от всей нелепости ситуации, хотя кровь в ушах так и стучит при одной мысли о волшебстве. Но мне нужно сохранить ясность рассудка, чтобы собрать информацию в банку своего мозга и позже тщательно обдумать.

С другой стороны, ведьмы! Интересно, мне дадут метлу?

– Обязательно расскажу, если согласишься пойти ко мне на… стажировку? Или как у вас это называется?

– Что, неоплачиваемая работа? – Я слегка поддразниваю Маму.

– Нет, ученичество. Я могу всему тебя обучить. Правда, школу придется бросить. Этому нужно посвятить всю жизнь.

Я изумленно таращусь на Маму. Это просто смешно. Да, конечно, я хочу разобраться, что со мной происходит, но в мои планы не входит становиться единственным членом странного подвального культа. Так что нет.

– Ну, во-первых, мама ни за что в жизни не разрешит мне бросить школу. Да я и не собираюсь. Зачем? – с негодованием спрашиваю я.

– Если будешь посговорчивее, думаю, мы сможем найти… компромисс. – По лицу Маму я вижу, каких трудов ей стоило произнести последнее слово и снизойти до того, чтобы выслушать меня. – Брайан тебя поддержит.

– Я с ним до сих пор не поговорила, – спохватываюсь я.

– Я так и думала. Его сложно поймать, если он не горит желанием общаться.

– Но почему бы вам не рассказать мне, что он знает. Сэкономите ему время, – предлагаю я. Ну вдруг получится?

– Брайан расскажет тебе все, когда сочтет нужным, – отвечает Маму. – Некоторым людям нелегко откровенничать, и я не собираюсь переступать черту. Ты член его семьи, а не моей.

– Но…

Маму шумно вздыхает. Сердитый взгляд вернулся.

– Я не стану вдаваться в подробности, пока ты не согласишься. Речь идет в основном о помощи людям, решении проблем и целительстве. О том, как предотвращать разного рода несчастья.

У меня перед глазами возникает грустное мамино лицо, когда она сидит у моей кровати и тревожится из-за того, что мой мозг работает неправильно. Из-за соли. Из-за нас. Не знаю, что делать. Не знаю, кем я хочу стать. И кто я есть – тоже.

– А если я вдруг окажусь не такой, как вы?

– Девочка, не пойми меня неправильно. У тебя есть талант, но ты гораздо, гораздо слабее меня. – Губы Маму изгибаются в намеке на улыбку.

Неужели она сейчас пошутила? Я скольжу взглядом по рядам банок, которые тянутся вдоль стен, сливаясь в резкую тень.

– Мне нужно подумать, – наконец говорю я.

Не хочу, чтобы мой мир изменился до такой степени. Хочу быть такой же, как все. Если особенной, то лишь слегка. Чтобы другие спрашивали меня, каким шампунем я пользуюсь, а не предлагали изучать магию под их началом. Чтобы отчим водил в «Макдоналдс» и подбрасывал десять евро на всякие мелочи, а не хранил мрачные тайны.

«Господи, Брайан, – думаю я. – Так сложно быть нормальным, нудным и ничем не примечательным?»

– Думай скорее, – говорит Маму. – Время не терпит, нам уже пора начинать.

– Это серьезное решение… – бормочу я, но Маму так на меня зыркает, что слова застревают в горле.

– Я не об услуге тебя прошу, Мэдлин. – Она произносит мое имя как угрозу. – Мы еще поговорим об этом. А теперь иди.

Маму моргает, и я чувствую, как мышцы ног сами напрягаются. Я встаю, хотя даже не собиралась, и послушно выхожу из подвала в темноту укрытого вечерними сумерками сада. Но я не могу пойти к себе. Не сейчас. Я направляюсь в теплицу, чтобы проведать растения. Погладить листья, проверить пальцем почву.

Я заземляюсь, прикасаясь к тому, что растет, и живет, и не заставляет меня задаваться вопросом, не сошла ли я с ума. А еще не просит у меня больше, чем я могу дать.

Все вокруг кажется другим. Кровь в венах закипает, словно Маму что-то добавила в чай. А может, что-то пробуждается? Почему я так легко ей поверила? Я могла бы подобрать рациональное объяснение ее словам: она больна или просто врет мне. Но по какой-то неведомой причине невозможное кажется более реальным, чем возможное. И затуманивает ясность моей жизни. Мне это не нравится.

«Еще два года, – думаю я. – А потом колледж». На перекрестке, где распяли лису, Маму сказала, что ответ мне не понравится. Боюсь, остальные ответы меня тоже не обрадуют. Да, я хочу их получить. Но к некоторым жертвам я не готова. И уж тем более я не готова обменять свою нормальную жизнь на ее, полную опасностей.

Я иду через сад. Мокрая трава льнет к ногам, и носки не спасают от холода. Маргаритки сомкнули лепестки, превратившись в крохотные звездочки. А луна…

Луна голодна.

Синюха лазоревая (вяжущее средство)