Соучастие в убийстве - [18]

— Надо полагать, следствие продолжается? — спросил Браммел.

— Да, конечно, — ответил Филдс. Он сделал пометку в календаре. — Так перейдем к делу, Стюарт, — проговорил он таким тоном, словно весь предыдущий разговор был просто пустой болтовней. — Насчет сегодняшнего вечера… — Он пошарил по столу и нашел нужную бумагу. — Вот рапорт, который я велел составить о заведении Руни…

— Притон, где играют в баккара?[2]

Филдс кивнул.

Браммел вспомнил, что, когда началось следствие, Филдс первым делом затребовал этот рапорт. Браммел еще удивлялся, зачем он ему понадобился.

— Сегодня вечером мы устроим налет, — сказал Филдс. — Я говорил с комиссаром… Прочтите рапорт, и вы увидите, что все крупные птицы из преступного мира — завсегдатаи Руни. Спускают там свои денежки. Особенно с тех пор, как Руни проглотил своих конкурентов… Там мы возьмем всех, кого упустили прошлой ночью.

Браммел углубился в рапорт, а Филдс снова стал что-то записывать в дневник. Вдруг Браммел поднял голову и сказал:

— У Руни большие связи. — И, наклонясь вперед, будто хотел сообщить важный секрет, добавил: — Его адвокат заходит к министру, как в собственный кабинет. — Браммел цинично усмехнулся. — Правда, парламентом Руни еще не завладел, но министр у него в кармане, это тоже неплохо.

Филдс пожал плечами.

— Мы должны исполнить свой долг, — сказал он таким тоном, будто читал лекцию в молодежном клубе.

Он помолчал, потом медленно заговорил, тщательно подбирая слова, чтобы произвести должный эффект:

— Я получил сведения из очень надежного источника, что Руни — тайный партнер крупнейшего в городе скупщика краденых автомобилей. Слышали о фирме «Дьюк моторс»? Так вот, каждую неделю Руни забирает у Тони Дьюка половину выручки. У них на службе есть такие специалисты: оглянуться не успеешь — а машины уж нет… Руни замешан и в других грязных делишках. Говорят, он невероятно жаден…

— Значит, Руни как раз нам и нужен.

— Да, до известной степени, — ответил Филдс.

— Вы считаете, он скупщик краденого?

— Нет, этого я не считаю. Но уверен, что он знает скупщика. А может, и вора. Может, он у обоих берет откупные.

— Я с Руни никогда не разговаривал, — сказал Браммел, — но видел его не раз. На скачках. — Браммел забарабанил пальцами по столу. — Ребята из отдела азартных игр подымут страшный шум. И из отдела лицензий тоже. В чужие дела вмешиваемся. Так не полагается, сэр.

— Так они же сидят сложа руки и любуются его клубом, — возмущенно сказал Филдс. — А это крупнейший притон в городе. Давно пора принять меры.

Он начал подробно рассказывать о приготовлениях к облаве. Недаром он славился в полиции как самый умелый и предусмотрительный организатор — он продумал все до конца. Филдс разложил перед Браммелом план специально оборудованного двухэтажного особняка Руни; на первом этаже помещался ночной клуб, весь верхний этаж был отведен под игорный зал.

— Мы нагрянем сразу на оба этажа, — объяснял Филдс. — В ночной клуб тоже, хотя там нам никто не нужен… Но все игроки проходят к лифту через клуб. Там их проверяют… Кабинет Руни тоже на первом этаже. Примерно в десять-одиннадцать вечера он обычно поднимается наверх… Верхний зал я беру на себя. Возьмем всех скупщиков краденого, а заодно всех подозрительных. Там наверняка окажутся преступники, сбежавшие из других штатов. Их мы тоже возьмем.

«Смелый шаг, этот налет», — подумал Браммел. В другое время он не усомнился бы в мотивах Филдса, но сейчас ему показалось, что за этой затеей скрываются личные соображения. Нетрудно было догадаться, что, если Филдс наложит лапы на Руни, министр, который связан с адвокатом Руни, тоже окажется в его руках. Да, это был умный ход: после вчерашних бесплодных поисков преступника Филдс хотел поднять свой престиж в глазах правительства. «Во всяком случае, правильны эти догадки или нет, — подумал Браммел, — Филдс не только не потеряет, а наверняка выиграет».

— Ну, а сам Руни?.. — начал Браммел.

Филдс откинулся на спинку кресла и начал приглаживать жидкие пряди на лысой макушке. Казалось, он что-то обдумывает.

— Я думаю, вам нужно взять его на себя, Стюарт.

Браммел улыбнулся.

— Честно говоря, вы единственный, кто может с ним справиться, — продолжал Филдс, не глядя на Браммела. — Может быть, с вами он заговорит.

— Что, он крепкий орешек?

— Да, — кивнул Филдс. — Не скажу точно, что можно от него ждать, но старик Бэртон кое-что вам подскажет. Он его частенько видел, когда вел следствие по делу шайки убийц. Помните, перед самой его отставкой?

— Я с ним поговорю.

— Бэртон как-то сказал, что Руни за шиллинг душу продаст, — сказал Филдс.

— Думаете, он расколется, чтобы спасти свои деньги или шкуру?

— Не знаю, — ответил Филдс. — Специально я им не занимался. Но вы сами прекрасно знаете, Браммел, — рано или поздно каждый преступник начинает говорить, чтоб вернуть свое добро или избавиться от конкурентов.

— Что бы осталось от криминалистики, не будь доносчиков и полицейской дубинки! — с притворной серьезностью сказал Браммел.

Филдс уставился в стол. Не любил он в Браммеле этот цинизм. Иногда Филдс всерьез раздумывал, есть ли у Браммела что-нибудь святое?..