Сотворившая себя - [20]

С сожалением Элен осознала, что ей придется ездить на работу в город. В Нью-Йорке было много вакансий, к тому же жалованье в Манхэттене было значительно выше, чем в Уэстчестере. Элен подвернулась работа клерка в страховой компании. Для начала ей предлагали сорок пять долларов в неделю и повышение зарплаты через каждые шесть месяцев. Довольно заманчиво выглядели и дополнительные льготы: медицинское и социальное страхование и оплачиваемый отпуск.

Элен колебалась. Ей придется выходить из дома в половине восьмого утра, а возвращаться не раньше половины седьмого. Что станет с детьми? Кто будет за ними присматривать? Целыми днями они будут предоставлены самим себе.

– Вы должны принять решение до десяти часов завтра утром, – сказал начальник отдела, толстый, рыхлый, весьма неприятный мужчина, от которого почему-то пахло бананами. – В противном случае, мы найдем другого человека. Мы не можем дожидаться, пока вы, девушки, так называемо, думаете.

– Сорок пять долларов в неделю? – переспросил Эл, когда Элен рассказала ему о своей работе. Она пришла к нему в офис подписать документы: страховые полисы, бланки оценки имущества, налоговые декларации. За десять лет замужества Элен приходилось подписывать только рождественские открытки. Теперь, когда Фил умер, мир обрушился на нее лавиной бумаг, требующих ее подписи.

– Сорок пять долларов в неделю! – воскликнула Гейл. – Это неслыханно! – Сама она зарабатывала девяносто пять. Это было меньше, чем за ту же работу получали мужчины, служащие в фирме, но больше, чем другие женщины, и Гейл этим гордилась.

– Я знаю, что это не много, но это лучшее, что я могла найти, – развела руками Элен. – Вам повезло, что вы знаете делопроизводство. Я вам искренне завидую.

– Этой осенью Гейл собирается сдавать экзамен на повышение квалификации, – с гордостью объявил Эл. По тому, как он глядел на Гейл, Элен поняла, что он влюблен в свою помощницу и почему-то почувствовала себя еще более одинокой и покинутой.

– Говорят, это совершенно зверский экзамен, – озабоченно сказала Гейл. – Он похлеще всех других тестов.

Гейл боялась предстоящего экзамена. Она с удовольствием оставалась бы делопроизводителем до тех пор, пока не выйдет замуж и не обзаведется детьми. Она надеялась (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!), что, очевидно, уже скоро Эл сделает ей предложение.

– Конечно, это нелегко, – согласился Эл, – но у тебя почти самые высокие баллы в группе. Думаю, тебе нечего бояться.

Гейл не разделяла уверенности Эла и с облегчением вздохнула, когда Эл переменил тему разговора и снова обратился к Элен.

– Элен, если вы возьметесь за эту работу, то попадете в налоговые тиски, – сказал он, просматривая подсчеты, которыми был испещрен лежавший перед ним листок. – Если учесть все, что Фил заработал в этом году, вам придется еще приплачивать к своей зарплате, чтобы расквитаться с налогами.

Вдруг Элен поняла, почему графиня Тамара подчеркивала, что платит «наличными без ведомостей».

– Но я уже согласилась принять их предложение, – пробормотала Элен.

– А теперь дайте им отбой, – посоветовал Эл.

Вечером, перед тем, как Элен накрыла на стол, Денни появился на кухне в одном из отцовских кардиганов бежевого цвета с кожаными пуговицами. Рукава и полы волочились по линолеуму. Бренда была вне себя от возмущения.

– Это папин! – истерично закричала она на брата. – Как ты посмел его надеть! Ты запачкаешь его! Сними сейчас же!

Бренда потянула за свитер, пытаясь стащить его с Денни силой.

– Оставь меня в покое! – завопил в ответ Денни и стукнул Бренду, чтобы она не лезла.

– Дети! – прикрикнула Элен, пытаясь разнять дерущихся ребят.

– Он не смеет его надевать! Это папин! – кричала Бренда.

– Нет, смею! Нет, смею! – Брат с сестрой осыпали друг друга тумаками.

Думая, что это игра, Ирвин тоже принял участие в потасовке, вцепившись зубами в полу жакета.

– Ирвин! Отпусти! Сейчас же отпусти! – завизжала Бренда.

Услышав свою кличку, Ирвин еще крепче зажал кардиган в пасти. Вдруг Бренда увидела, что несколько петель поползли.

– Ирвин! Прекрати! – взвизгнула Бренда, и видя, что пес продолжает трепать жакет, с размаху ударила его.

Ошарашенный агрессивностью Бренды, не понимая, что происходит, Ирвин, оскалившись, зарычал на девочку. Все произошло в долю секунды. Испугавшись, что Ирвин укусит Бренду, Элен распахнула входную дверь и, взяв поводок, позвала пса.

– Ирвин, ко мне!

Она решила посадить собаку на привязь во дворе возле большого дуба, в который Фил вделал специальное кольцо. Ирвин бросился на зов Элен, пулей проскочил мимо нее и прежде, чем она успела надеть на него ошейник, перемахнул через забор и помчался по улице.

Опомнившись, Бренда побежала вслед за псом, окликая его по имени.

Обед был забыт.

Элен сходила в полицейский участок и оставила заявление о пропавшей собаке. Весь вечер она с детьми прочесывала окрестности, пытаясь отыскать Ирвина. Они звали его, стучали в каждую дверь. В машине они проехали по всем улицам Нью-Рошели, не переставая выкрикивать: «Ирвин! Ирвин!»

«Это моя вина, – с горечью думала Элен. – Зачем я открыла дверь так широко и почему прежде не одела ошейник с поводком?»