Сосуд - [27]
— Торговать! — прикинусь 'валенком', отделаюсь годом. Чем меньше просишь, тем меньше платить, так? — Я и сама на охоту буду ходить!
— Маленькая моя, низко метишь! Я зверь крупный, хищный! Проси больше! — мне лукаво улыбнулись и поцеловали в ухо, прикусив мочку. Он, что, голодный?! Ах, да, мы ж так и не позавтракали!
— Может еще домик? — я подвела глаза к потолку и добавила: — на два этажа!
— Замок 'Сумрак' подойдет? Там их двенадцать! И семь башен! Или хочешь 'Рассвет'? Он в лесистых горах, там и охотиться привольно!
— Нет, спасибо. А… домик в столице можно?! — замахнусь повыше, вдруг отстанет. На кой демон мне его замок? Где я слуг возьму, а гарнизон?
— Ладно, малыш! Понял, скромница ты у меня! — хмыкнул и стал перекладывать меня на подушки. — Но мы это исправим! Так, кушаем, тебе силы нужны! Затем берем твое самое ценное, моё всё с собой, и в переход!
— А — а-а Клим? — поразилась я его поспешности. — Я ж не отработала! И убытки!
— А всё уже — заплатил я твоему хозяину! Так что, собираемся и в путь!
— А вариант 'я по — тихому сбегу' не рассматривается? — осторожно начала я, всё‑таки с лордами и магами мама мне не зря наказывала не связываться, а тут и то, и другое вместе взятое. Да еще и в самой страшной ипостаси — лорд Дахрейн, герцог Даремский.
— И думать забудь! — невиданная сила подняла меня над постелью, ощутимо встряхнула и бросила, прямо в ворох подушек. — Узнаю даже о попытке, привяжу душу навечно! К себе и на короткий поводок!
— Милостивая Айора! Да это же… — кажется, я теряю дар речи. — За что?! За естественное желание быть свободной?!
— Девочка моя свободолюбивая, пойми, отныне и навеки есть только мои желания! Мои, понимаешь? — он плотоядно улыбнулся и продолжил. — Но ты в состоянии сделать так, чтобы они совпадали с твоими собственными. Тут тебе есть над чем подумать. Но расстраивать меня не советую!
Я, опешив, откинулась на подушки и стала размышлять. Вот, скажите: мне сейчас Судьба подарочек в лице Рихарда Дахрейна подкинула или свинью подложила, как обычно? Ладно, подумаем об этом позже. Кушать действительно хочется. А он масло на тост неправильно намазывает! Вот! Придётся помочь.
Глава 13. О том, что нужно слушаться умных дяденек. Хотя бы иногда
Окрестности замка Сумрак.
Кьяра.
Из портала мы вышли на опушке леса. Ну, как вышли, Рихард вышел, а меня вынес на руках. Ибо в искрящейся синевой пространственный портал, похожий на огромную, в человеческий рост, рваную дыру в одеяле, я входить наотрез отказалась. Он тоже отказался… ставить меня на землю, после перехода. Чем объяснил?! Да ничем! 'Хочу!' — это совсем не веская причина.
Ну и ладушки, нравиться человеку тяжести таскать, пусть таскает. А мы пока осмотримся.
Вертя головой во все стороны, в какие могла, я воочию узрела лес, который и на лес был совсем не похож, а за ним…
— Милостивая Айора, что это?!
— Если хочешь знать что‑то, спроси меня! Не думаю, что богиня захочет ответить на твой вопрос! Она вообще молчаливая дама! — да, сарказм моего спутника порою умиляет до слёз. Прям рыдать хочется!
— Хорошо! Что это?!
— То, на что ты смотришь, приоткрыв свой чудесный ротик и задрав голову, всего лишь замок Сумрак! — снизошел до разъяснений маг. — А то, что впереди, ближе к нам, это деревня 'Гиблая', где мы и возьмем лошадей! Ты, конечно, пушинка, но до Сумрака своим ходом больше суток добираться! Для удобства, лучше это расстояние преодолеть верхом… и не на мне. А вообще…
Я непочтительно перестала слушать герцога, всматриваясь в такую прекрасную даль. Действительно, Сумрак. Как еще можно назвать это величественное строение, темные башни которого буквально пронзали предгрозовое небо. Вы когда‑нибудь задумывались над тем, сколько оттенков 'серого' существует в природе? Вот и я никогда. До этого момента. Казалось, все многообразие такого с виду простого цвета нашло приют в облике Сумрака — непреступного, мощного, но невероятно прекрасного в своей мрачности замка властителя Даркенвейла. Возвышаясь над долиной, он как будто был вырублен из скалы, сливаясь с окружающим его ландшафтом. Сизо — серебристые горы, пики которых отливали снежной белизной, очерчивали границы Даркенвейла на западе. С востока владения герцога Даремского были окружены серебристо — зеленным лесом.
— Ау — у! Я вот сейчас с кем разговариваю? Приехали, принцесса! — меня опустили на ноги и повернули лицом к магу. И чего мы такие мрачные? — Так, порядок действий такой: я иду за лошадьми, ты стоишь здесь!
— Э — м, а здесь, это где?! — поинтересовалась я, озираясь вокруг.
Околица. Деревня с дюжиной довольно хилых домишек. За частоколом в предвечерних сумерках угадывались хозяйственные постройки или что‑то вроде того.
— Здесь — это здесь! — меня усадили на поваленное бревно, бросив сумку у моих ног. — В деревню не заходи. Народ в этих местах несмелый, а с испугу много чего натворить можно! Чужаков не любят. Потому ни с кем не заговаривай, не знакомься, просьбы игнорируй. Кто полезет, покажешь это!
В мою ладошку легла странная округлая медаль, вроде серебряная, но и медью отливает. И рисунок такой затейливый — ящерица с крылышками. Странный какой‑то.
Я попала в другой мир! Я это признала, как только окружающая действительность не оставила мне никакого шанса на популярную в среде утонченных натур шизофрению. Или хотя бы на невроз средней тяжести. - Ха! - скажите вы, - нашла кого удивить! Кто в наше просвещенное Интернетом время не слышал, как кто-то попадал в другой мир! - Согласна! - отвечу я, - Вы, безусловно, правы! Но... разве я не сказала?! М-да, как-то даже неудобно получилось... Попала-то я не одна ... - ЧТО?! - Свекровь! Да-да, моя любимая свекровь оказалась там вместе со мной! Где это там?! А чёрт его знает! О-о-о, а вот и чёрт, пойду спрошу у него! - Эээй, милейший, а подскажите-ка мне..
"Мой нежный цветок" - так звала меня мама. "Цветочек" - часто повторял Он, моя первая любовь. И я не спорила ни с кем, я, Тиана, дочь Тайи,бывшей жрицы храма богини Айоры и охотника Брона, верила в это... Верила в то, что я слишком слаба, чтобы совершить невозможное - жить, когда другие умирали в Ледяной пустыне, в плену у мраров, полу людей-полу зверей. Я верила, что не смогу... пока я не услышала, что суровые мрары зовут меня Тхаа - "Сильная". А сильной не пристало жаловаться на жизнь, потому не буду. Скажу только одно, зря они меня к себе в стойбище ведут, ох, зря! Прода от 28.02.2015 г.
Матаи - не люди, но служат им. Дочери Луны, подчиненные Святой Церковью во благо человеческого рода, слепы от рождения, и тем не менее единственные, кто видит демонов и прочих приспешников Сатаны, проникающих в наш мир. У матаи нет своего имени, нет семьи, нет дома... Говорят, что нет и души. Врут. Как и во всём остальном. Откуда я это знаю?! Всё просто. Я - матаи! Прода от 1.03.2015.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Неспокойно нынче на Араханте! Плетутся против монарха коварные интриги, отдаются за долги юные выпускницы школ благородных девиц, нападают на путников странные существа… А бездушные боги не хотят разбираться с проблемами перекладывая их решение на хрупкие плечи дочери главного советника. Нет, хоть бы спросили — а хочет ли этого она? Можно подумать ей своих неприятностей мало.