Соседи - [24]

Солнце обливало все вокруг ласковым, сияющим светом, листья дерева, чуть колеблемые легким ветром, были ярко-зеленые, словно бы омытые дождем, в палисаднике стояла Альма, белая шерсть ее как бы светилась. Леля позвала ее:

— Альма, иди сюда...

Альма замахала пушистым хвостом и подбежала к окну.

— Она у нас умная, — сказала бабушка, кинула в окно Альме кусочек московской колбасы. — Она меня каждый день на ферму провожает...

— Возьми меня с собой на ферму, бабушка, — попросила Леля.

— Ну что ж, — сказала бабушка, — изволь...

Ферма находилась на краю села. Леля увидела два длинных, с узкими окнами дома, стоявших друг против друга. В одном доме находились взрослые коровы, в другом — телята.

Бабушка привела Лелю в хлев для взрослых коров, подвела к стойлу в самой середине, показала на толстую, с раздутыми боками черно-белую корову:

— Это наша рекордсменка, Отрада...

— Почему рекордсменка? — спросила Леля.

— Больше всех молока дает и самый высокий процент жирности, — ответила бабушка.

Похлопала корову по жирной, в складках шее.

— Как, Отрадушка, поедем с тобой на Выставку?

Пояснила Леле:

— Мы с Отрадой три года подряд в Москву на Выставку ездили, мне за нее Большую золотую медаль присудили.

Отрада посмотрела на бабушку, глаза у нее были овальные, темно-шоколадного цвета. Красивые, задумчивые глаза.

— Мне кажется, что она все понимает, — сказала Леля.

— Как есть все, — убежденно сказала бабушка.

Бабушка и вообще-то считала, что все животные понимают наши слова. Она не только с Отрадой, но и с Альмой, даже с бестолковыми курами разговаривала на равных.

— Ты, Альма, никуда не годная девчонка, — укоряла бабушка собаку, если видела, что Альма не выпила налитого в мисочку молока. —Такое молоко хорошее, а ты нос воротишь. Заелась?

Альма ложилась на брюхо, подползала к бабушке, норовя лизнуть ее руку.

Леля слышала, как бабушка уговаривала кур:

— Что же это вы, милые, ленитесь? Давайте неситесь как водится, хоть по яичку в день, слышите?

И Леле казалось, что куры понимающе переглядываются друг с дружкой.

В ту пору у Лели появилось много новых друзей, все они жили по соседству — и Вера, и Катя, и братья-близнецы Сережка с Костей, и Аля, дочка красивой Насти.

Ближе всех Леля сошлась с Алей. Аля была всего на год старше Лели, но выглядела чуть ли не на все двенадцать лет, сильно вытянувшаяся в длину, с большими руками и ногами. Бледное, трудно загоравшее лицо ее было миловидно, она походила на мать красивыми, крупно вырезанными глазами, розовым пышно-губым ртом. И волосы у нее были такие же, как у Насти, светлые, слегка кудрявившиеся на висках и на затылке.

Аля научила Лелю многим интересным вещам: отличать съедобные грибы от ядовитых, искать лечебные травы, угадывать с вечера, какая будет погода на следующий день.

Братья-близнецы Сережка с Костей научили ее плавать, правда, на речку ее мама одну не пускала, шла вместе с ней, садилась на берегу, смотрела, как Леля бьет по воде руками и ногами, а Сережка и Костя плавали возле Лели, готовые каждую минуту прийти на помощь.

Вера Бахрушина, ее дом находился напротив бабушкиного, научила Лелю вышивать гладью, и Леля грозилась, что, приехав домой, вышьет все полотенца и салфетки, сделает на них кайму — васильки, анютины глазки, розочки и ромашки.

Все они говорили немного иначе, чем Леля: «вёдро» — значит «хорошая погода», вместо слова «вечер» говорили «ужотко», теленка называли «сосун», мочалку — «вихотка».

Леля сперва смеялась, разве можно так говорить, а потом и сама незаметно научилась разговаривать по-деревенски.

Она выросла, стала смуглой, волосы ее выгорели от солнца. Мама говорила:

— Приедем в Москву, папа тебя не узнает...

— А я еще не хочу в Москву, — отвечала Леля. — Подожди, мама, мы еще успеем домой...

Мама соглашалась:

— Разумеется, успеем...

Однажды Леля отправилась с Алей по землянику.

— Хочешь, пойдем в самый дальний лес? — спросила Аля. — Там, говорят, земляники — сила, все кругом как обсыпано...

— Мама не велела далеко уходить.

— Это еще почему? — насмешливо спросила Аля. — Чего она боится?

— Она боится, что я заблужусь, — ответила Леля.

— Со мной не заблудишься, — сказала Аля. — Я тут все как есть леса кругом обошла, каждую тропинку наизусть знаю...

— Нет, — сказала Леля. — Я обещала маме, что пойду только в этот лес, а далеко никуда не пойду, она волноваться будет.

Аля засмеялась.  

— Обещала, — протянула она. — Кому обещала-то?

— Маме, ты же знаешь, — ответила Леля.

— Маме? — повторила Аля. — Да какая она тебе мама? Она же неродная, понимаешь?

— Да ты что? — возразила Леля. — Как это, неродная?

— Точно тебе говорю, — уже серьезно произнесла Аля. — Это все у нас в деревне знают, кого ни спроси, твоя мать, родная, умерла, тогда твой отец женился на Марии, моя мама ее сызмальства знает, у нее испокон веку детей не было, она за вдовца на ребенка пошла...

Аля вытянула вперед розовые губы, и Леля мгновенно представила себе красивую Настю, которая, должно быть, именно так и сказала: «За вдовца на ребенка пошла...»

Аля между тем продолжала:

— Да ты погляди на нее и на себя, ничего в вас схожего нет, ни единой-разъединой черточки. Ты красивая, лицо у тебя круглое, белое, глаза — во какие, — Аля пальцами показала, какие у Лели большие глаза. — Волосы густые-прегустые, а у Марии глазки, как жуки лесные, махонькие, и волос на голове считай что не осталось...