Соседи - [57]

— И хорошего мало, — сказала Александра Васильевна.

Из палисадника кто-то громко постучал в окно. Александра Васильевна подошла к окну, возле которого стоял огромный фикус, и долго, не отрываясь, смотрела. Выражение ее лица то и дело менялось.

— Кто там? — спросил Петр Иванович.

— Коля Лохов в школу пошел. Рано сегодня. Это дома что-нибудь. — Она покачала головой.

— Что он не зайдет, — сказал Петр Иванович, хотя отлично понимал, почему не зашел Коля.

— Я ж говорила тебе…

— Я Колю не трогаю, — вроде как оправдываясь, сказал Петр Иванович.

— Отца трогаешь и Колю трогаешь, — сказала Александра Васильевна.

Володя, застегивая портфель, выскочил из своей комнаты и чуть не бегом направился к выходу.

— А завтракать? — остановил его Петр Иванович.

— Ладно, — сказал Володя и двинулся к двери, но теперь его остановила Александра Васильевна.

— Подожди.

Она быстро прошла в Володину комнату, распахнула настежь окно и попросила Колю зайти к ним в дом.

— Некогда, — сказал Коля, стараясь не смотреть на Александру Васильевну. Она позвала его еще раз, но Коля, ничего не ответив, пошел от дома Мезенцевых. Володя догнал его перед магазином.

Александра Васильевна вернулась к Петру Ивановичу, сделала выразительный жест в его сторону, как бы говоря: вот видишь, что ты наделал?

Из дому Петр Иванович вышел на час раньше — надо было проверить тетради. Перед школьными воротами встретил Василия Емельяновича, куда-то спешившего от Лоховых.

Минут через двадцать Петр Иванович увидел из кабинета, как участковый прошел с двумя колхозниками. Он бросил проверять тетради, пересек класс и остановился у окна с распахнутой форточкой. Слышно было, как Арина ругалась с Дементием, а точнее сказать, ругала Дементия, потому что до Петра Ивановича доносился только голос Арины. Вполне возможно, что Арина ругалась в ограде одна, а Дементий был в это время в избе или на огороде. Участковый с колхозниками зашли к Лоховым, и голоса Арины не стало слышно.

— Началось, — вслух сказал Петр Иванович. Мимо огромных кленов он прошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь, как будто хотел защититься от новых Арининых криков.

В доме Лоховых под диктовку участкового Дементий, все более темнея лицом, писал:

Начальнику РОВД подполковнику милиции тов. Карагодину от гражданина Лохова Дементия Корниловича, 1895 года рождения, проживающего в деревне Белая падь, Муруйского сельсовета, Пихтинского района

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ…

Участковый перестал диктовать, и Дементий положил ручку на стол.

— Что писать?

— Пиши, где и кого убил. Когда. При каких обстоятельствах.

— А тут и писать нечего: я никого не убивал.

— Пиши, как было.

Дементий кое-как заставил себя взять ручку, покосился на участкового:

— Вы с Петром Ивановичем одинаковы. Только и разницы, что один молодой, а другой — старый!

— Что ты имеешь в виду? — спросил участковый.

— А то, что цепляетесь за каждое слово!

— Прежде чем сказать, надо подумать, — наставительно произнес участковый.

— Что ж мне, ходить завязавши рот?

— Ты, Дементий Корнилович, не мути воду в чистом озере! От меня так не отделаешься: я с тобой разберусь, мажешь не сомневаться.

— Разбирайся, если делать нечего. Прошло то время, чтоб безвинного садить. Эта писанина ничего не даст — я честный человек.

— Вот мы твою честность и проверим.

— Как это ты, интересно, проверишь? У тебя нет никаких фактов!

— Найдутся.

— Что, заявление Петра Ивановича?

— Не только.

— А что еще? Любишь ты, Емельянович, покуражиться. Я ведь если захочу, сниму тебя с работы. Ты что, забыл, как стрелял в избе?

Участковый долго вприщур смотрел на Дементия. Тот выдержал взгляд. Щеки младшего лейтенанта милиции разрумянились от сдерживаемого негодования, и он выглядел сейчас намного моложе своих лет.

— Ты меня, Дементий Корнилович, снимешь с работы завтра, а я с тобой разберусь сегодня.

— У тебя есть такое право, — согласился Дементий, но по тому, как он сказал и как посмотрел на участкового, было видно, что он не согласен ни с одним его словом.

Василий Емельянович понял, что Дементий спекулирует еще и тем, что они когда-то были соседями на Татарском. Дементий помнит, когда Василий Емельянович под стол без штанов бегал. Не по этой ли причине он капризничает, называет участкового молодым — а какой же он молодой, когда ему скоро исполнится тридцать восемь лет?!

Лезла еще одна мысль в голову, и почему-то именно сейчас, что Арина приходится Василию Емельяновичу родственницей. Участковый затруднился бы сказать, по чьей линии — отцовой или материной — и в каком колене она была ему родственницей, но это, видимо, играло какую-то роль при столкновении с Дементием, потому что Арина что-то такое крикнула, уходя из дому и оставляя Дементия и участкового одних.

Дементий так, как Арина, не нажимал на родство, но все время смотрел на участкового и говорил с ним так, будто во всей этой истории, заварившейся на Белой пади, был виноват участковый, у которого дела идут из рук вон плохо. Василию Емельяновичу казалось, что с кем угодно он бы разобрался скорее, а с Дементием все было сложнее: участковый оказывался вроде как опутанным водорослями, которые захватили сейчас половину Сергеева озера.