SOS! Любовь! - [21]

К счастью, очередная фантазия помогла ему кончить меньше чем за десять минут.

Да уж, я представляла себе романтический уикэнд несколько иначе, а получился очередной перепих. Но может, здесь сказалось его нетерпение и то, что наконец-то мы одни?

Принимаем душ и переодеваемся. Рядом с Андреа я испытываю совершенно новое ощущение. Правда, пока я чувствую себя немного скованно, но, надеюсь, скоро привыкну.

Надеваю длинное платье – то самое, которое выбрали мы с Барбарой (за отсутствием феи, собирающей Золушку на бал).

Стою перед зеркалом, Андреа подходит сзади.

Это просто мечта: мы молодые, влюбленные, элегантные, можно даже сказать – красивые.

В общем, он красивый, а я, скажем так, симпатичная.

Андреа мягко поворачивает меня за плечи и крепко обнимает.

– Что бы я делал без тебя? – Он целует меня в лоб, прижимается щекой к моим волосам.

У стойки администратора Андреа интересуется, нет ли сообщений. Портье протягивает ему несколько листочков, Андреа небрежно их просматривает.

Знаком велит мне подождать его и отходит, чтобы позвонить.

Он возвращается через четверть часа, наша машина уже ждет у дверей. Золушка и Принц садятся в карету.

Ресторан, где заказан столик, под стать гостинице: один из самых дорогих в старинном квартале Портофино.

Нас принимают как испанских монархов: свечи в подсвечниках, хрусталь, столовое серебро.

Пытаюсь внушить себе, что скоро привыкну к этим нелепым церемониям и смогу чинно сидеть с прямой спиной, одновременно борясь с желанием расслабиться и снять туфли под столом.

Как бы мне хотелось оказаться сейчас в обычной пиццерии с деревянными скамьями!

Андреа пристально смотрит на меня, берет мою руку и подносит к губам:

– Ты – самое лучшее, что есть в моей жизни.

На глаза наворачиваются слезы. Ну чем я заслужила такое: этот красавец ради меня бросает жену! Никогда в жизни я не переживала ничего подобного – такое сильное, такое прекрасное чувство. У меня подрагивают колени. Как подумаю о том, что нас ждет! Семья, свой дом, дети… Было бы неплохо, конечно, поменять работу или вообще стать домохозяйкой. Присматривать за двумя или тремя детьми непросто, у меня не останется времени на секретарские обязанности, не говоря уж о том, чтобы трахаться на письменном столе.

– О чем думаешь? – спрашивает Андреа, прерывая кинематографический поток моих мыслей.

– О нас… О нас с тобой.

– И что же ты думаешь о нас с тобой? – улыбается он.

– Ну, о нашей совместной жизни, о нашем будущем. Хорошо бы рано или поздно завести семью, но не сейчас, конечно… Ты бы хотел, чтобы когда-нибудь… предположим, у нас типа… были дети?

– Конечно! Очень хочу, но всему свое время. Да, я хочу, чтобы они были похожи на тебя.

– О боже! Лучше на тебя! Я неуклюжая, да еще и близорукая.

– Почему ты не носишь контактные линзы? Тебе бы пошло.

– Вряд ли, я их просто потеряю. Сестра всегда подшучивает, говорит, что я аскетична, как монашка.

– Ты не любишь излишества, верно?

– По правде говоря, в роскошной обстановке я чувствую себя неуютно. Мне как-то не по себе, когда меня обслуживают, – видно, я сделана из другого теста.

– Я тоже. Именно поэтому я вкалывал как проклятый, хотел поскорее получить диплом юриста и начать свое дело. В детстве родители из кожи вон лезли, чтобы отдать меня в частную школу, хотели, чтобы меня окружали приличные люди, не то что в нашем квартале, где на каждом углу толкали наркоту. Но быть голодранцем среди богатых одноклассников оказалось еще хуже. Никто не приглашал меня на день рождения, никто не хотел сидеть со мной за одной партой. Они смеялись над тем, как я был одет. И эти их дурацкие приколы… Однажды меня закрыли в туалете и выключили свет, я просидел там все утро. Как вспомню, до сих пор трясет… Большинство из них, однако, ничего не добились в жизни. Некоторые бывшие одноклассники обращались ко мне, чтобы я занялся расторжением брака, и это в буквальном смысле дорого им обошлось.

– А кто твои родители?

– Отец всю жизнь проработал автомехаником, а мама – воспитателем в детском саду.

– Правда? Моя сестра тоже воспитатель. Она здорово ладит с детьми, зато со взрослыми у нее полный разлад.

– У меня потрясающая мама, она со всеми ладит. Отец немного угрюм, но добряк.

Представляю Рождество у его родителей: мама готовит свиные колбаски – котекино, отец режет праздничный пирог…

Выходим из ресторана счастливые, слегка навеселе.

Андреа отходит, чтобы позвонить. Я опять глазею на витрины: ужасно, конечно, когда ты должен быть на связи с клиентами всегда, в любую минуту.

– Извини, это по делу Иорио – Де Маттиа, помнишь? Может, удастся договориться. Слушай, а давай прогуляемся по пляжу?

Шагаем босиком по песку, уже опустилась ночь.

– Андреа, ты как, в порядке?

– В порядке, конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Чувствую себя виноватой перед твоей женой, перед Иреной.

– Кьяра, послушай, тебе ни к чему об этом беспокоиться. Это я по уши в дерьме. Если ты будешь напоминать об этом, мне будет только хуже. Расслабься и наслаждайся прекрасным вечером. Это кольцо у тебя на пальце, разве оно ничего для тебя не значит?

– Прости, я такая дура!

– Ты не дура. Ты милая, добрая, заботливая, настоящая сестра милосердия. Кстати, про медсестер… Мне пришла в голову мысль…