Сорок лет с В. А. Гиляровским - [9]

Но газета по-прежнему оставалась у него на первом плане. Он с еще большим рвением отдается журнальной работе. Он выезжает время от времени в Задонские степи и на Кавказ для осмотра конских зимовников. Но в Москве у него больше всего хлопот.

Громилы высокого ранга вывезли из богатой фирмы Бордевиль несгораемый шкаф с большой суммой денег. Сыскная полиция с ног сбилась в попытках напасть на след, и все безуспешно. Но вот в «Русских ведомостях» появляется статья В. А. Гиляровского с подробным описанием всей воровской операции. В статье указывалось, что шкаф вывезен в глушь Егорьевского уезда, где вскрыт и опустошен. Сыскная полиция была донельзя сконфужена. Автора вызвал следователь для объяснения, откуда ему известны такие подробности. В. А. Гиляровский ответил: «Мои агенты работают лучше ваших». Посланные люди действительно нашли шкаф по указанному в статье адресу и привезли его в Москву.

Стиль В. А. Гиляровского-журналиста можно характеризовать еще одним примером.

Зимой у одного из крупных владельцев нефтяных промыслов, Шамси Асадулаева, в его особняке на Воздвиженке, теперь улица Калинина, было какое-то семейное торжество. На нем присутствовала московская администрация, и от «Русского слова» был приглашен В. А. Гиляровский.

Как опытный журналист Владимир Алексеевич всегда любил находиться на всякий случай поблизости от телефона и, придя в особняк к Асадулаеву, сразу приметил местонахождение телефонного аппарата.

В двенадцатом часу раздался телефонный звонок. В. А. Гиляровский берет трубку. Неизвестный человек торопливым и взволнованным голосом просит позвать московского градоначальника.

— Сию минуту позову, — ответил Гиляровский, смекнув при этом, что если зовут градоначальника, то, значит, в Москве что-то произошло.

Тогда он, имитируя голос градоначальника, говорит:

— Я слушаю.

— Ваше превосходительство… — начал рапортовать тот же взволнованный, торопливый голос, — в Лосиноостровской злоумышленники пытались произвести ограбление банка, но были замечены охраной, сейчас идет перестрелка…

— Позвольте, позвольте, — перебивает В. А. Гиляровский, — вы кого просили к телефону?

— Московского градоначальника, — недовольным тоном говорит рапортующий.

— Сейчас я попрошу генерала Андрианова. — Он поручает лакею подозвать к телефону градоначальника, а сам быстро спускается в швейцарскую, одевается и мчится на лихаче на вокзал. У Ярославского вокзала сверкают бляхами и белыми фартуками носильщики.

— Есть какой-нибудь поезд?

— Через семь минут отходит, — отвечают ему. — Он на вокзале, идет посадка, вот окошечко кассы.

— До Лосиноостровской, — подавая деньги, говорит Гиляровский.

Но кассир огорчает:

— Поезд дальнего следования, первая остановка — Александровск.

— Вот так штука!.. — вырывается у него. — А когда пойдет следующий?

— Поездов не будет до утра.

Краткое раздумье. Александровск в сотне километров. Другого выхода нет.

— Дайте билет до Александровска.

Билет на руках. Он в вагон. Раздается третий звонок. Состав трогается под окрик паровозного гудка. Поезд двигается тихо, но постепенно развивает ход, все чаще мелькают линейные огни, пестрят перед глазами предметы…

Расстояние покрывается быстро, скоро станция Лосиноостровская. Гиляровский выходит на площадку, открывает дверь, его с ног до головы обдает снежной холодной пылью, мороз щиплет лицо. Вот здание станции… Он опускается по ступенькам… Зорко всматривается в заснеженное полотно дороги и на полном ходу поезда прыгает в снег. Цирковая тренировка пригодилась: приземление прошло благополучно. Он идет на станцию узнать, когда отправится на Москву первый поезд, чтобы к сроку вернуться в редакцию, а затем уже спешит на место происшествия.

По заданию «Русских ведомостей» В. А. Гиляровский едет в 1892 году на Дон. Там была вспышка холеры. Поездка эта грозила опасностью для жизни. Но таков был Гиляровский. Не бояться никаких опасностей было его правилом. Однажды он принес в редакцию «Русских ведомостей» картуз, копну волос и обрывки кожи с черепа одного из бандитов, напавших на него в разбойном месте. А сколько раз он заносил домой из трущоб болезни! Сам он болел рожей, тифом болела семья, а его малолетний сын умер от заразы.

Всякие прыжки с поездов на полном ходу, полеты на воздушном шаре, «проходка» Неглинки, бесспорно, таили в себе большие опасности. К счастью для него, все обходилось благополучно. Так же невредимым вышел он впоследствии и из чудовищной Ходынской катастрофы.

Давка на Ходынке произошла в 1896 году, в день коронации Николая II. На коронацию тогда съехалось около двухсот иностранных и русских корреспондентов, но В. А. Гиляровский был единственный, который видел своими глазами происшедшее, испытал катастрофу на себе и чуть было не стал ее жертвой. Прав был поэт А. В. Круглов, в шутку писавший о нем, что он знает накануне обо всем, что будет завтра. Поэтому, может быть, он и пошел на Ходынку накануне, чтобы не попасть в катастрофу завтра.

Вечером, когда он туда явился, Ходынка уже имела необычный вид: срочно были выстроены сотни будок, из которых предполагалась бесплатная раздача узелков с колбасой, орехами, пряниками, пирогами с мясом и коронационных кружек… Не праздник, а эти грошовые подарки были для всех главной притягательной силой. Необъятная Ходынка была заполнена гуляющими, кругом раздавался смех, пение, визг гармошек. Люди сидели и лежали на траве, закусывали и выпивали среди строений, ям и развороченной земли, которые остались в нетронутом виде еще от Всероссийской выставки 1882 года.