Сорочья усадьба - [41]

Ума не приложу, почему он показался мне опасным. Воплощение веселья и дружелюбия. Не скажу, конечно, что он мой рыцарь, но как-никак он спас меня от врагов.

— Спасибо тебе, — сказала я.

Он взял меня за руку и пожал ее, и, хотя мне было очень неловко, я не отнимала руки до самого дома. Мы прошли вокруг дома к заднему крыльцу, где все еще лежал опоссум. Я молча ждала, что он на это скажет. Но Сэм спокойно открыл дверь, переступил его и только тогда оглянулся.

— Что, будет еще одно чучело?

Я остановилась посреди кухни и посмотрела прямо ему в глаза.

— А разве не ты положил его там?

— Не-ет, — ответил он.

— И не ты в окно заглядывал перед этим?

— В окно? Ты что думаешь, я слежу за тобой?

Я не ответила, но челюсти мои сжались.

Он засмеялся, но как-то не очень весело.

— Черт возьми, так ты это серьезно? За кого ты меня принимаешь? Зачем мне за тобой следить, когда ты не прячешься?

— Ладно, забудь. Давай лучше осмотри мне голову.

Он усадил меня на стул возле стола и включил свет.

— Ну-ка, посмотрим…

Пальцы его раздвинули мои мокрые волосы.

— Да нет, кажется, ничего страшного. Несколько царапин…

— Ой! — я отдернула голову.

— Извини. Здесь рана поглубже. Похоже, она тебя клюнула. Но не думаю, что нужно сшивать. Хотя промыть как следует надо. Мало ли какая зараза. Сейчас сделаем.

Сэм оставил меня сидеть, а сам отправился в ванную. Похоже, он неплохо ориентируется в этом доме, словно родился и вырос в нем. Скоро он вернулся с куском ваты и чем-то дезинфицирующим.

Промыв рану, Сэм удовлетворенно оглядел свою работу. Потом снял плащ и, не спрашивая позволения, развел огонь. Я молча наблюдала за его передвижениями, не зная, что делать, попросить остаться со мной или отправить домой.

— Господи, в этом доме холодно, как в погребе, — сказал он. — Почему ты не топишь камин?

Я пожала плечами.

— Много работы. Да и лень.

— У твоего дедушки постоянно горел камин. По крайней мере, когда он хорошо себя чувствовал. К концу он в этом не очень нуждался.

— Ты приходил к нему?

— Ну да, иногда.

Он повесил плащ на спинку стула и придвинул поближе к огню. Я все еще оставалась в плаще. Платье было безнадежно испорчено, все в грязи и нескольких розовых пятнах крови пополам с дождем. Ну и дура же я была, и зачем только пошла в этом платье, испортила фамильную вещь. Меня била дрожь.

— Послушай, — сказала я, — мне надо пойти переодеться, я вся мокрая.

Он бросил взгляд на мое платье.

— Думаю, мудрое решение. У тебя хоть есть во что? А то напялила на себя невесть что. Разве городские носят такое? Тем более на ферме, радость моя. Подвенечное платье это уж совсем круто.

Я ничего не сказала, просто стояла и ждала, что он поймет намек и уйдет, но он не двинулся с места, стоял перед огнем и грел руки.

— Так что… — продолжила я.

— Есть что-нибудь выпить? — вдруг спросил он. — Виски, например, как в тот раз, а? Надо согреться. Тебе, кстати, тоже.

Я сложила руки на груди. Очень хотелось поскорей снять мокрый плащ, но ему незачем видеть мой наряд во всей его красе.

— Мне надо работать. Читать. В общем, спасибо тебе. За помощь.

— А что ты читаешь?

Он не двигался с места.

Я вздохнула.

— Ну, «Джейн Эйр», тебя это устраивает?

— Про сумасшедшую на чердаке, что ли? Думаю, это как раз про тебя написано. Очень похоже, особенно в этом платье.

Ему очень хотелось в очередной раз блеснуть передо мной своей начитанностью, но мне эта игра уже стала надоедать. Кроме того, мне не понравился его намек, мол, знаю, что ты лазила на чердак. Так что я пропустила его слова мимо ушей. Мое молчание обеспокоило его. Он стоял передо мной в одних носках, переминаясь с ноги на ногу.

— В общем, давай, уходи. Нет времени с тобой болтать.

Он схватил меня за руку, но я вырвала ее.

— А что, твой дружок еще здесь? — вдруг спросил он. — В этом, что ли, проблема?

Он стоял совсем близко, и я поняла, чем от него пахнет. Застоявшимся табачным дымом и глиной после дождя.

— Так, значит, ты видел, что у меня кто-то есть! Значит, это ты подглядывал в окно! А как насчет опоссума? Твой подарочек?

Кровь ударила мне в голову.

— Да я же сказал, это был не я. Просто видел, как подъехала машина. Вышел парень в модном костюме. Для тебя небось вырядился?

Мне не нравился его тон, и я попятилась.

— За один день с двумя, это в твоем стиле, да? Один погрубее, другой поласковей?

Глаза у него налились кровью, и я подумала, уж не хватил ли он лишнего перед охотой на кроликов. Я сложила руки и молча смотрела, что будет дальше.

— Ну, извини, — прохрипел Сэм.

Но в голосе его совсем не чувствовалось, что он просит прощения, наоборот, в нем звучала угроза.

— Я уйду. Больше от меня тебе не будет хлопот. Веселись тут с сороками одна.

Он повернулся кругом и вышел за дверь, потом вернулся, за холку держа опоссума.

— А этого советую сунуть в морозилку, а то скоро мух не оберешься.

Он швырнул его мне под ноги, и мертвое животное с выпученными глазами со стуком упало прямо к моим ногам. Он сунул ноги в резиновые сапоги и за дверью, наверно, пнул ногой какой-то предмет, который с грохотом покатился по ступенькам вниз.

Я закрыла дверь на ключ, повесила плащ на крючок, прошла по комнатам первого этажа, проверяя, все ли шторы задернуты и все ли двери заперты. И только услышав рев квадроцикла, удаляющегося вверх по склону холма, села на стул и заплакала. Ну и дебил, думала я. Впрочем, сама дура, зачем пригласила. Может, позвонить Джошу? А если информация о том, что я переспала с Сэмом, дойдет до родителей, тогда что? Если Джош станет задавать много вопросов? По правде говоря, я и его не хотела видеть. Уже много лет я с ним не общалась, а тут придется говорить от имени всей семьи, очень надо, будет смотреть на меня осуждающим взглядом, хотя я ни при чем, если ферму решили продать. Прожила много лет, не встречаясь с ним, и еще проживу.