Сопротивление - [10]
Мне не хотелось есть, поэтому я вернулась в общую комнату, где на экране телевизора с высоким разрешением яркими красками играла природа. Это даже можно было назвать убедительным. Я опустилась на серый кожаный диван и уставилась на маргаритки, которые развевались на ветру. Слишком мало сил для прогулки. Френсис дала мне целый коктейль из таблеток от головной боли, некоторые из них я даже узнала, но они притупляли не только боль, но и способность мыслить.
Я ударила Дикона ножом в грудь. Что заставило меня сделать подобное? Что он мог мне сделать? Ударить меня? Я засмеялась про себя, потому что он это мог сделать в любой день. Потёрла глаза так сильно, словно хотела разорвать свои веки и посмотреть, что я наделала.
Моё тело ощутило слабое тепло, когда кто-то сел рядом со мной. Я посмотрела направо. Коротко стриженные волосы и розоватые губы. Парень улыбнулся и лениво моргнул. Я бы трахнула его. У меня не было причин не делать этого. Есть лишь правило, запрещающее мне касаться кого-либо в этом заведении, и Дикон, который всё ещё был жив. Я уже и так достаточно предала его доверие.
— Маргаритка многолетняя, — произнёс он, кивая головой на фото природы на экране телевизора. — Её часто путают с цветком этого же семейства, но с большим количеством лепестков. Арктотисом. А ты Фиона Дрейзен, да?
— Да.
— Джек Кент. Подготовительная школа Карлтон. Я отставал от тебя на класс. А теперь ты стала знаменитостью. За что тебя здесь заперли?
Медсестра, подошедшая к нам, не дала мне шанса ответить, а Джек снова указал головой на экран.
— Арктотис стохадифолия — редкость в Южной Африке, а теперь считается сорняком в Южной Каролине, — произнёс он.
— Покушение на убийство, — ответила я, когда медсестра прошла мимо нас, — но я этого не помню.
— Машина?
— Нож.
— Ого. Уверен, он был не маленьким.
Я бы очень хотела вспомнить этого парня.
— Нет. Стой. Я помню тебя, — отозвалась я. — Ты — ботан.
— Думаю, да. Но член у меня всё-таки есть.
— А ты здесь за что?
— Неофициально: случилось недопонимание. Но если официально, то биполярное расстройство.
— Примеряешь на себя роль маньяка? — спросила я.
— Абсолютно чокнутого маньяка. Я провёл сто сорок семь опытов, в ходе которых мне удалось вывести новый способ разведения клещевины обыкновенной[6]. А они не смогли сделать этого даже за сто семьдесят пять попыток.
— Зачем тебе это?
— Я просто мог это сделать. Ну а по поводу кайфа? Очнулся в одном белье и весь в собственной сперме, — я кивнула. Мне известно, каково ему было. — Ты здесь по собственной воле? — спросил он. Я покачала головой. На экране теперь показывали розовые цветы вместо жёлтых. — Они обернули всё против тебя?
— Да. Я пыталась напасть на копа. Сопротивлялась аресту. Пыталась перерезать себе горло. Бла-бла-бла. Я в дерьме.
— Кто твой врач? — спросил Джек.
— Чепмэн, — парень набрал полные щеки воздуха, а потом медленно выпустил его через щёлку между губ. На его лице было написано искренне сожаление. — Что?
— Пиздец.
— Уверен? Он кажется достаточно милым.
Джек заёрзал на кушетке и подвинулся ко мне, уставившись в мои глаза. Он согнул одну ногу на подушках, а второй опирался на пол.
— Это его работа — быть милым. Слушать. Ты хочешь выбраться или остаться здесь?
— Конечно же, выбраться. Кому вообще в здравом уме взбредёт в голову остаться здесь?
— Ты сама ответила на свой вопрос. Но если хочешь убраться отсюда, то попытайся сделать это за семьдесят два часа. У тебя будет шесть сеансов, и если тебе не удастся, то считай, что ты навсегда увязла в этом дерьме. Типа они оставят тебя здесь на тридцатидневный курс лечения и ограничат посещения, а потом будут постепенно сокращать твою связь с внешним миром. Это означает всё меньше и меньше шансов на то, чтобы выбраться отсюда. Разве что твои родители не вмешаются. В моём случае они не вмешаются, поэтому я могу остаться здесь так долго, как пожелаю.
Джек не смотрел на меня, когда произносил своё последнее предложение, словно под тяжестью позора на его плечах было сложно даже повернуть голову в мою сторону. Мне бы тоже было стыдно, если бы я помнила, что это такое.
— У меня получится убедить его в том, что я вменяема.
А это означало, что мне придётся предстать перед судом. Если он посчитает меня невменяемой, то я застряну в Вестонвуде с их правилами на прикосновения и обедами по расписанию. Если я предстану перед судом, увижу ли я Дикона снова? Или меня арестуют, как только я переступлю порог больницы, и всё равно не увижу его, как и не вижу сейчас, находясь здесь? Он один знал, что случилось на самом деле. Он один мог сказать, что я сделала и чего не делала.
Оставшись на диване и уставившись на плоский экран с цветами и решётку на окнах, которая отделяла меня от Дикона, я не могла себе этим помочь. Мне любыми способами предстоит избегать вспышек раздражения. Больше никаких нападений на докторов или кого-нибудь ещё. На следующие два дня я превращаюсь в законопослушного гражданина.
ГЛАВА 6
— Как прошло твоё утро? — спросил доктор Чепмэн. Нет, он просил называть его по имени. У него были крошечные царапины над левым глазом. Но в целом он выглядел не так уж и плохо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В результате, я ударила его, чтоб освободить? Но освободить от чего? От секса? Наркотиков? Вечеринок? Или освободить, чтоб самой стать нормальной? − Было очень интересно. Там, на Манди стрит, − сказал Эллиот. − Не так, как в остальном мире. Это безопасное место для таких людей, как я. − Людей как ты? Ты не могла бы выразиться более конкретно? – он пробежал пальцем по краю своего блокнота, и по внутренней части моих бедер пробежал холодок. − Людей как я… Ну, не знаю. Любителей заняться сексом. Мы трахаемся, потому что это то, что мы делаем.
Всё, что связано с Фионой Дрейзен, запретно. Она — поклонница вечеринок, скрывающая тёмные желания. Она красива, безответственна, соблазнительна. Она — мой пациент, а я — её терапевт. Мне совершенно точно нельзя её хотеть. Нельзя владеть ею. Нельзя быть с ней или хотя бы защитить. Я предпочту разрушить сам себя, перестать думать о последствиях, обрести больше смелости, дерзости и силы, чем когда-либо было. Она — как глубокая рана с рваными краями. И она называет другого мужчину Мастером.
Кто сказал, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна? Джина и Лоренс дружили с самого детства. Взрослая жизнь, конечно, развела их: Джина вышла за аристократа сноба Фергуса, а Лоренс женился на деловитой, практичной Хилари, Но ни новый статус, ни новые заботы не могли разрушить их давнюю дружбу.А потом Фергус попросту сбежал от Джины, оставив ее с дочерью-подростком. Мог ли Лоренс отказать лучшей подруге в помощи и поддержке?Однако с этого момента его собственная семейная жизнь превращается в настоящий ад, а уютное семейное счастье оказывается под угрозой…
1914 год. Жизнь в семье Бетони Изард идет своим чередом до тех пор, пока трех ее братьев не призывают в армию. Вильям, Роджер и Том сражаются во Франции, их будущее темно и неопределенно. Тяжкие испытания выпадают на долю семьи Изардов, проверяя на прочность человеческие связи.
Любовь… Это светлое чувство порой таит тревоги и мучения. Но если чувство рождается между мужчиной и женщиной разного цвета кожи, то к мукам любви добавляются непонимание и неприязнь окружающих.* * *«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис.
Сонал Гроу, молодая девушка, которая переезжает со своей матерью Сарой из Файрфилда в Дейтон, где мать девушки получает новую работу. В новой школе она знакомится с разными людьми. Подругой для неё становится не в меру романтичная Эми. Она помогает ей узнать непростой мир старшей школы Дейтона. Сонал влюбляется в местную знаменитость — Криса Вилсона. Он, в свою очередь, предаёт и ранит сердце Сонал. Поймёт ли Сонал сердце Криса? Что он захочет изменить в их отношениях? Что будет делать Сонал? Как ей в этом поможет её сосед — Джон Эрман.
Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...