Он касается лезвия пальцами.
- И поэтому я подумал, что это упражнение поможет нам.
Без всякого предупреждения он садится на меня. Я удваиваю усилия, чтобы вырваться на свободу. Но с его весом бесполезно бороться. Я начинаю кричать, но тряпка во рту заглушает все звуки.
- О, нет, нет, Лилли. Тише, тише, - говорит он, поглаживая меня по щеке. - Тебе будет больно, но не сильно.
Поднеся нож к губам, он задумывается.
- Теперь, давай посмотрим. Что приходит первым? О.
Он поднимает бровь.
- Я знаю.
Нож сверкает и прикасается к моему горлу. Я закрываю глаза и кричу в тряпку, ожидая укол боли. Я умру. Я знаю, что умру.
Я чувствую легкое покалывание. Открыв глаза, дрожа, я смотрю вниз. Стоунхарт держит нож у моей ключицы. Он слегка надавливает, но кровь не идет.
- Ты боишься? - шепчет он. - Не стоит. Пока что. Я только собираюсь сделать это.
Он скользит ножом вниз по моей коже, распарывая ночную сорочку, а затем оба куска отбрасывает в сторону.
Холодный воздух касается моей груди. Кожа покрывается мурашками.
- Ах, - говорит он, держа нож между грудей. - Так-то лучше.
Он пожирает меня глазами. Мои вдохи короткие и неглубокие. Я пытаюсь сдерживаться, чтобы грудь не вздымалась. Я чувствую, как кончик ножа впивается мне под кожу. Чуть-чуть надавить, и я изойдусь в крови.
- Видишь ли, Лилли, - говорит Стоунхарт, вращая нож туда/сюда. - Есть одна вещь, которую ты возможно забыла.
Он смеется.
- Конечно, это моя вина, что не напоминал тебе об этом. Так вот: ты принадлежишь мне. И, соответственно, я сделаю с тобой всё, что захочу.
Он с жалостью смотрит на меня.
- Как жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах. Ты заслуживаешь того, чтобы тебе поклонялись. Я бы обожал тебя, Лилли, если бы ты не была такой. Но увы. Ты знаешь, как это бывает. Иногда жизнь становится на пути.
Схватив меня за шею, он грубо целует меня.
Губы распухли. Я задыхаюсь.
- Еще одна вещь, - говорит он, вытаскивая черный платок из кармана. - Ты видишь меня, а мне это не нравится. Первое, чему я научу тебя сегодня...
Платок опускается на глаза. Самый худший из всех страхов, как будто меня лишили всех чувств.
- Это как подчиняться мне. То, как ты должна это делать.
Я слышу, как он расстегивает ремень.
- А сейчас, Лилли.
Нож снова возвращается к моей груди.
- Я собираюсь вдолбить тебе здравый смысл.
