Сопротивление - [13]

Это означает, что прошлая ночь не была спонтанной. Не для него. Он планировал это, как и всё остальное. Он хотел подвести меня к такому состоянию, как сейчас.

Я так расстроена, что хочется кричать. Какие у меня есть шансы, чтобы разрушить его? У Стоунхарта все преимущества. А у меня есть...что? Растоптанное чувство собственного достоинства? Характер, который труднее сломать, чем у других девушек?

Я готова заплакать. Это не преимущество. И если Стоунхарт достаточно долго наблюдал за мной, он это знает.

Чувство отчаяния накатывает на меня. То же отчаяние я чувствовала, когда крики моего имени становились слабее, когда я застряла в этой дыре маленькой девочкой.

Кто я для Стоунхарта? Что он от меня хочет? Если просто секса, он мог бы нанять проститутку для этого. Черт, он нанял трех для нас нас неделю назад. Может это желание мести? Но как это связано со мной? Я ему ничего не делала.

Что на счет контроля? Он уже завоевал мир бизнеса. Может быть это его следующий шаг. Ошейник, контракт, моя беспомощность. А может быть это всего лишь игра. Игра, в которую он играет, чтобы получить острые ощущения, которые он не может найти в других областях своей жизни.

Тогда...что дальше? Страх всё выше и выше поднимается по моей спине. Когда он закончит со мной...он действительно отпустит меня? Или сделает что-то похуже? Когда ему наскучит его игрушка...он убьет её?

Белое пятно за окном пугает меня. Подняв глаза, я замечаю голубя. До этого я никогда не видела голубей. Я встаю и медленно двигаюсь, чтобы не спугнуть его. Сомневаюсь, что он вообще увидит меня, но я не хочу рисковать.

Иду к застекленной стене и подхожу к нему. Опустившись на колени, я оказываюсь на его уровне.

Когда он поворачивает голову, я замечаю, что с одним крылом что-то не так. Птица делает небольшой шаг вперед, расправляя крылья, чтобы взлететь, но останавливается. Крыло не работает.

Должно быть оно сломано. Как? Может быть ястреб? Я смотрю на небо, но ничего не вижу.

Мое сердце разрывается от жалости к бедной птице. Он делает еще одну попытку взлететь. Она заканчивается точно также, как и предыдущая.

Что происходит с птицами, которые не могут летать? Где они ищут пропитание? Они не могут, не так ли? И тот, кто на него напал, всё еще на свободе.

Мне нужно помочь. Смотрю на стеклянную дверь. Даже если я открою её и высуну руку, я всё равно не достану его. Я лишь напугаю его и сделаю еще хуже, отчего он попытается уйти.

Я должна найти Розу.

- Оставайся здесь, - шепчу я голубю. - Я вернусь и позабочусь о тебе.

Я бегу в главный дом.

- Роза? Роза! Роза, ты где?

Пожилая женщина суетится в одной из комнат.

- Да, мисс Райдер?

- Мне нужна твоя помощь, - говорю я быстро. - Поторопись!

Не дождавшись того, чтобы увидеть, последовала она за мной или нет, я отворачиваюсь и спешу в солярий. Я улыбаюсь, когда слышу её шаги позади себя.

- В чем дело, дорогая? - спрашивает она с тревогой в голосе. - Что-то не так?

- Увидишь, - говорю я.

Мы входим в солярий. Мое сердце замирает, когда я осматриваю место, где оставила голубя, но нахожу его пустым.

Но потом я замечаю птицу чуть-чуть поодаль. Он выглядит потрепанным, как будто снова отбивался от врагов.

- Там, - говорю я, указывая на голубя. - Я увидела, как он падал с неба. Думаю, у него сломано крыло.

- О, дорогая, - бормочет Роза.

Она подходит со мной к окну. Мы останавливаемся перед голубем.

Он выглядит таким уязвимым. Незащищенным. Одиноким.

- Видишь? - спрашиваю я, указывая на крыло. - Я думаю оно сломано. Тебе так не кажется?

- Я не эксперт по животным, мисс Райдер.

Роза прижимается носом к стеклу.

- Но я думаю вы правы.

- Мы должны что-нибудь сделать, - я смотрю на дверь. - Я не могу. Ты же знаешь, мне нельзя выходить наружу.

Роза смотрит на меня, как будто видит меня впервые. Она не разрывает зрительного контакта, пока мне не становится неудобно.

- Лилли, - она понижает голос. - Скажите мне правду. Вы здесь, потому что хотите этого?

Вопрос шокирует меня.

- Прости?

Роза делает небольшое движение головой в сторону потолка, напоминая о камерах.

- Вы находитесь с нами по своей собственной воле? - спрашивает она.

Её голос настолько мягкий, что он едва достигает моих ушей. Наши головы практически прижаты друг к другу.

Я колеблюсь. Это опасный вопрос. Я должна быть осторожна.

Я смотрю в её лицо, ища хоть какой-то признак неискренности, но всё, что я нахожу, это по-настоящему материнское выражение лица.

Я могу ей доверять. Роза не замешана в моем похищении. Я не знаю, какие у них со Стоунхартом отношения, но я поверить не могу, что женщина, которая так добра ко мне, может быть в сговоре с ним и держать меня здесь.

После длинной паузы я качаю головой. Её выражение лица сразу же меняется. Что-то сродни решимости загорается в её глазах.

- Я знала, - говорит она себе под нос. - Я знала это с тех пор, как Джереми впервые рассказал о вас.

Она назвала его по имени. Это поражает.

Она начинает подниматься. Я хватаю её за руку. Мои глаза умоляют, когда я говорю ей:

- Пожалуйста. Не говори ему ничего.

- Разве я когда-нибудь переступала через себя с тобой? - спрашивает она мягко.

Качаю головой. Я чувствую, как подступают слезы.