Соперница королевы - [135]

Королева не питала теплых чувств к жене Эссекса, поэтому ее попытка с самого начала была обречена на неудачу. Впрочем, мне, его матери, был бы оказан еще менее радушный прием. Разумеется, эти молодые люди не знали Елизавету так хорошо, как я. Они бы пренебрежительно рассмеялись, услышав от меня, что нынешнее бедственное положение Эссекса в какой-то степени объясняется его бесцеремонным вторжением в ее спальню, где он увидел ее без прикрас.

Конечно же, Франческу прогнали прочь, запретив впредь являться ко двору.

Дело моего сына слушалось в Звездной палате[19]. Его обвиняли в том, что корона понесла большие расходы для предоставления ему сил, которые он требовал для подавления ирландского восстания. Однако он нарушил волю королевы и вернулся в Англию. Он вошел в сговор с предателем Тироном и принял условия, которые нельзя было даже слушать.

Это был конец. Несколько дней спустя у него отняли дом, а его слугам велели искать себе других хозяев. Состояние Эссекса ухудшилось настолько, что мы опасались за его жизнь.

Я не верила, что королеву не терзают угрызения совести. Ведь она его любила, а я знала, как прочны ее привязанности.

— Его болезнь и в самом деле так серьезна, как вы меня уверяете? — спросила она Маунтджоя, который заверил ее, что так и есть.

— Я пошлю к нему своих врачей, — сказала королева.

На это Маунтджой ответил:

— Он нуждается не во врачах, а в добрых словах Вашего Величества.

Королевский гонец привез ему бульон, сваренный на королевской кухне, и весть о том, что королева, возможно, его навестит.

В эти первые дни декабря мы все были уверены, что Эссекс умирает. За его здравие в церквях отправлялись службы, что вызвало негодование королевы, у которой не испросили на это позволения.

Она разрешила его жене приехать к нему и ухаживать за ним. Затем она послала за Пенелопой и Дороти и приняла их очень сердечно.

— Ваш брат наделал много глупостей, — сказала она. — Я понимаю ваше горе и разделяю его.

Я часто думаю, что лучше бы Эссекс тогда умер, но когда он увидел у своей постели Франческу, он понял, что королева позволила ей за ним ухаживать. А когда он узнал, что она приняла Пенелопу и Дороти, к нему вернулась надежда, а лучшего лекарства для него невозможно было и желать.

Мне было запрещено навещать его, но Франческа приехала ко мне сообщить о том, что здоровье Эссекса пошло на поправку и что он планирует передать королеве новогодний подарок.

Я вспомнила обо всех изысканных подарках, которые вручал королеве Лестер, и о том, что мне пришлось продавать свои сокровища, чтобы оплатить их. Однако это была правильная мысль, и мне не терпелось узнать, как королева примет его подарок.

Она ни приняла, ни отвергла его.

Надо было видеть реакцию Эссекса, когда он узнал о том, что его подарок не отвергнут. Он встал с постели и спустя всего несколько дней уже ходил. С каждым днем ему становилось все лучше.

Франческа понимала, что я не нахожу себе места от беспокойства за сына, и часто присылала гонца с новостями. Сидя у окна, я ожидала прибытия гонца и думала о королеве, которая тоже была встревожена, поскольку, несмотря ни на что, она его любила. А на примере Лестера я увидела, что она способна на глубокие чувства. И все же она не позволяла мне, его матери, навещать его. Она ревновала его ко мне почти так же сильно, как и Лестера.

Впоследствии я узнала, что королева вернула Эссексу его подарок. Она смягчилась только на то время, пока его жизнь была в опасности.

Но теперь, когда он поправился, она была намерена заставить его почувствовать всю силу ее гнева. Итак, болезнь отступила, но Эссексу по-прежнему угрожала опасность, исходящая, как от королевы, так и от ее врагов.

* * *

Судьба как будто преднамеренно обрушивала на моего бедного мальчика удар за ударом. Я в который раз пожалела о том, что с нами нет Лестера. Он смог бы дать Эссексу дельный совет, а также вступиться за него перед королевой. Этот гордый человек пребывал в таком удрученном состоянии, что видеть это было невыносимо. Он почти примирился с поражением. От Кристофера было мало толку. Хотя мы были женаты так долго, он все еще казался мне мальчиком, каким был в то время, когда меня привлекла его юность. Теперь я нуждалась в зрелости. Я беспрестанно с тоской вспоминала о Лестере. Кристоферу Эссекс казался героем. Он не видел его недостатков. Он считал, что его нынешнее плачевное положение объясняется невезением и происками врагов. Он не понимал, что самым большим врагом Эссекса был он сам и что судьба перестает улыбаться людям, которые слишком долго ее испытывают.

События продолжали развиваться с головокружительной скоростью, и вскоре наступила жуткая кульминация. В те дни все говорили о книге, написанной сэром Джоном Хейвордом. Когда я ее прочитала, я поняла, насколько она опасна. В ней говорилось о свержении Ричарда Второго и о восхождении на трон Генриха Четвертого. В этом содержался намек на то, что если монарх недостоин править страной, ближайший претендент на престолонаследование имеет право занять его трон. К несчастью, Хейворд посвятил свою книгу графу Эссексу.

Я прекрасно понимала, что враги Эссекса немедленно воспользуются этим обстоятельством и обратят его против моего сына. Мне казалось, я слышу, как они указывают королеве, что книга намекает на то, что она недостойна управлять Англией. А поскольку она посвящена Эссексу, уж не принял ли он участие в ее написании? Известно ли королеве, что Эссекс и его сестра леди Рич вели переписку с королем Шотландии?