Соперница интриганки - [2]

– Все не так просто. Помнишь мой дневник?

– Еще бы. Столько проблем от него!

– Перед отъездом Стефы Кира с Вовой украли у меня этот дневник и от моего имени подарили Стефании.

Данила пожал плечами, он все еще не понимал.

– Ну и что? Лия, твой мерзкий дневник Стефа уже читала, его читал я, читал Денис – и вся школа. Это в прошлом.

Я тоскливо вздохнула.

– Да, если бы я его не дописала…

– Ты что? – потрясенно переспросил он и внезапно охрипшим голосом уточнил: – Ты ведь не писала ничего…

– Писала! – оборвала я. – В нем – все.

– О-о-о… – Данила задрал голову к небу и так несколько секунд стоял. А потом уставился на меня как на врага и процедил: – Вот тебе это надо было, писатель ты наш!

Я виновато опустила глаза и прошептала:

– Они гуляют сейчас вместе. Дань, она отдаст ему дневник. И Денис меня бросит.

– И правильно сделает! – рыкнул Данила. Мы помолчали, и он, видимо сжалившись, проворчал: – Слушай, может, она не собирается отдавать ему этот дневник? Стефа не такая, как мы с тобой… она лучше и добрее!

– Ты сейчас говоришь о девушке, которая растиражировала мой дневник по всей школе!

– Тогда она мстила не тебе, не мне и не Денису, она думала, что дневник принадлежит Кире, которая ее унижала. Это не считается.

– Дань, Стефа в ярости, в школе она дала мне понять, что размажет нас по стене за то, как мы с ней поступили.

– И что ты предлагаешь мне? Снова признаться ей в любви и предложить встречаться? Ну не мой она тип девушки!

Я покачала головой.

– Боюсь, ты ее больше не интересуешь.

Данила кривовато усмехнулся:

– Да ладно?!

– Она влюблена в другого, Данила. Ее цель не ты.

– А кто?

– Денис.

Данила некоторое время потрясенно смотрел на меня, потом еле заметно кивнул. Он быстро справился с изумлением. Похоже, такая вещь, как любовь Стефании к Денису, была очевидна всегда, просто ни Даня, ни я никогда об этом глубоко не задумывались. Стефа встречалась с Данилой, а с Денисом у нее были дружеские отношения, и она повода не давала усомниться в искренности своих чувств.

– Но Ден любит тебя, – напомнил Данила.

– Мы совершили ошибку, – тихо сказала я.

– Когда использовали Стефу?

– Когда недооценили ее!

Данила развел руками.

– И каков твой план? Ты ведь не планируешь отдать ей своего парня без боя?

– У меня нет плана.

Данила приподнял брови, ожидая, что я еще что-то скажу, и я добавила:

– Пока нет.

Он засмеялся.

– Хорошо знаю это твое выражение лица. С ним ты выходишь на охоту.

– Пожелаешь мне удачи? – уточнила я.

Данила покачал головой.

– Разделаться с девочкой из деревни… Нет, Лия, удача тут не нужна. Уверен, ты справишься.

Я передернула плечами и, не прощаясь, зашагала прочь. Но он меня окликнул. Я обернулась.

Данила почему-то смотрел на меня с непонятной грустью.

– Ты никогда не думала, что он просто не для тебя? Может, судьба снова и снова пытается тебе это показать? А ты упрямишься!

– А ты никогда не думал, что каждый человек – сам для себя – и есть судьба! Я не привыкла полагаться на случай и ждать милости небес. Если мне что-то нужно, я просто иду и беру. И это моя судьба. Денис нужен мне.

Данила обезоруживающе улыбнулся.

– Бедный Ден, в ваших бабских разборках он точно модные брючки на распродаже. – Парень на прощание приподнял руку и помахал мне.

Я уже сделала пару шагов по мосту. Но вспомнила кое-что и остановилась.

– Ах да, кстати… – Я улыбнулась ему через плечо. – В этой войне лучше бы тебе, Вержбицкий, играть на моей стороне. Если подставишь меня, я превращу твою жизнь в ад.

– Ну что ты, солнышко, мне духу не хватит играть против тебя.

В его словах сквозила неприкрытая ирония. Ну что ж, я его предупредила.

А теперь самое время пойти домой, выпить чаю, послушать музыку и решить, что мне делать с этой поганкой, прикатившей из деревни с большими планами на моего парня!

* * *

Мы шли по набережной, шутили и смеялись, совсем как раньше. Но я-то знала, что все по-другому. Может, я для него все та же забавная подружка Стефа из далекого города, веснушчатый рыжик, забавный упитыш. Хотя за лето я заметно постройнела и даже немного вытянулась.

Но он-то для меня куда больше, чем друг. Несмотря на то, что приехала в Петербург полная решимости, позвонить Денису я боялась больше двух недель. Мне казалось, что он поймет все сразу, как только заглянет в мои влюбленные васильковые глаза. Но первое сентября неумолимо приближалось, и мне пришлось действовать. Я позвонила ему накануне и назначила встречу сразу после занятий, чтобы Лия не успела его перехватить. И попросила не рассказывать никому о моем приезде, солгав: «Хочу сделать всем сюрприз». Денис искренне в это поверил. Он же понятия не имел, что, кроме него, мне никто здесь больше не рад.

Впрочем, я это смогла пережить. Теперь для меня имело значение лишь одно: Денис был счастлив меня видеть. Он не обиделся даже, что, укатив в Харабали на все лето, я не выходила с ним на связь. Мои сбивчивые объяснения в духе: «Я знала, мы больше никогда не увидимся, и хотела жить дальше», – его устроили.

Я взглянула на букет огромных солнечных ромашек у меня в руках и коснулась носом шелковистых лепестков. Щеки обжег румянец. Я не ожидала, что Денис встретит меня после школы с цветами. Он был неотразим. В кремовых брюках на белом ремне, обтягивающей черной футболке и в белых кедах. Он подкачал торс, возмужал и вырос на целую голову. От него головокружительно пахло тем самым парфюмом «Pipe Dream», что преследовал меня все лето. Благородный, изысканный, совершенно особенный аромат, в котором хотелось раствориться.