Соня в царстве дива - [10]

„Я не знала", говорит она, „что сибирския кошки скалятся. Если правду сказать, я даже совсем не знала, что кошки скалят зубьг”

„Как же, все умеют; все оне скалят зубьг', говорит княгиня.

„Скажите! А я, по правде, никогда этого не видывала и даже совсем не знала’, говорит Соня и рада, что завела разговор.

„Много ты знаешь! вот это так правда", сказала княгиня.

Это замечание не очеиь-то понравилось Соне, и она стала придумывать другой разговор. Пока она придумывала, кухарка, сняв с огня корчагу со щами, принялась кидать чем ни попало, в княгиню и ребенка: первою полетела кочерга, за нею блюда, тарелки, сковороды, горшки. А княгиня сидит себе,—ни слова, даже когда попадало в нее чем-нибудь. Ребенок же и без того так громко ревел, что никак нельзя было разобрать от боли он ревет, или так.

,.Ах, что это вы! Пожалуйста перестаньте, осторожнее!'. кричит Соня, отскакивая и бегая по кухне в ужасном страхе. „Вот, чуть меня не задели! Ведь эдак можно убить!" уговаривает она кухарку, увертываясь от горшка, который чуть не попал ей в нос. ..Велите ей перестать!" обратилась она, наконец, к княгине.

,.Не совался бы каждый в чужия дела и земля пошла бы шибче кружиться'-, заговорила хриплым голосом княгиня.

..Не знаю, что бы из этого вышло!" говорит Соня, радуюсь случаю выказать свою ученость. ,.Вы только представьте себе, что бы это было, если бы вдруг день перепутался с ночыо!.... Ведь земля, зиаете, в 24 часа обращается около своей оси.....”

„Отстань с твоими часами, счетами да разсчетами! Я чисел и цифр терпеть не могу”!

Тут княгиня занялась ребенком: качает его и напевает колыбельную песенку.

Споет стишок, и тряхнет ребенка, да так поддаст, что страшно глядеть. На втором стихе княгиия еще шибче стала тормошить и подкидывать вверх беднаго малютку; а он заливается, визжит, так что за его криком и воем Соня едва могла разслушать:

„И ревет-то злой ребенок

Только б досадить!

Дам тебе я, поросенок,

……………………………»

„На, можешь поняньчиться с ним, коли есть охота", пропев второй стих, сказала княгиня и швырнула ребенком, прямо в Соню. „А мне пора собираться к червонной крале". Сказала и проворно пошла к двери. Кухарка пустпла в нее сковородою, но промахнулась.

Соня, поймав ребенка кое-как на лету, сначала едва могла с ним справиться,такой он был неуклюжий,точно чурбан—со всех сторон торчат руки да ноги. Бедняжка пыхтел и фыркал ужасно; ёрзал у нея в руках: то свернется клубком, то вытянется доской, того и гляди выскользнет. Много было Соне хлопот удержать его на руках!

Наконец, она приловчилась-таки к нему, и, крепко забрав его в охапку, вышла с ним погулять.

,,Если не отнять у них этого ребенка, они уморят его непременно, мне надо спасти его от верной смерти!” сказала Соня вслух.

Ребенок словно хрюкнул. „Что это с ним?”- думает удивленная Соня, и с безпокойством вглядывается ему в лицо. Глядит, а сама думает: „странный у него, признаться, нос: будто не нос, а скорее рыльцо; и глаза что-то уж очень узки!...." Одним словом, ие понравилась Соне наружность ребенка, и даже взяло ее сомнение.

„Впрочем, это он, может быть, не хрюкал, а рыдал", утешает она себя, и опять нагнулась, глядит ему в лицо, не видать ли слез? нет, не видать. „Ну", думает Соня, „если-жь ты обернешься в поросенка, брошу тебя, непременно брошу! Смотри же! Малютка опять зарыдал или захрюкал, трудно было разобрать, а Соне все еще не совсем верится: ходит она, няньчится с ним, и обдумывает, куда бы ей девать ребенка, вернувшись в дом.

Как хрюкнет малютка изо всей мочи! даже Соня вздрогнула, взглянула на него,—видит, нет сомнения—не ребеиок, а поросенок у нее на руках!

Глупо было бы возиться с поросенком, разсудила Соня и спустила его с рук, а он, к ея радости, тотчас отправился мелкой рысцой прямо в лес.

Задумалась Соня о том, какия грязныя бывают дети, словно поросята; взглянула на дерево, а там сидит сибирская кошка: сидит она иа сучке, глядит на Соню, ухмыляется. “..Лицом она кажется ничего, добрая", разсуждает Соня, ,,но когти у нея уж что-то очень длинные, да острые, и зубастая какая,—пожалуй, шутить не любит. Надо с нею осторожно", решила она.

„Сибирская киска” начинает Соня, а сама боится, по нраву ли ей будет это имя. На это кошка только шире ухмыльнулась.

„Кажется, понравилось” - думает Соня,. „Не можете ли вы мне сказать', продолжает она, „куда мне отсюда пройти?”

,,А это смотря по тому, куда ты желаешь выйти”, отвечает кошка.

„Мне бы все равно, куда” - отвечнет Соня.

,,А коли все равно, значит, куда ты ни пойдешь — везде тебе дорога' - говорит кошка.

„Лишь бы мне попасть куда-нибудь,’ объясняет Соня.

„Ну да; всегда куда-нибудь да попадешь, покуда носят ноги," говорит кошка.

Как с этим не согласиться! ІІридумала Соня другое.

„Скажите,” говорит, cибирская киска, живут ли люди в здешней стороне?"

„Как же, живут. Здесь вот," говорит, „живет Враль-Илюшка, а там- заяц косой, и повела в обе стороиы лапкой. „Ты у них побывай, они оба шальные.'

„Что мне за охота знакомиться с шальными”, заметила Соня.

„Это не беда” говорит кошка, „все мы здесь шальные, и ты, и я, и все мы шальные." ,

“ІІочему вы полагаете, что я шальная?" несколко обидевшись, спрашнвает Соня.