Сонное царство. Оружие смерти - [13]

«Перестань, — думал он. — Но почему, почему я не могу согласиться с этим? Ничего не случилось. Возможно, Штиммиц уже в Лос–Анджелесе, в поисках новой работы изучает объявления».

Ральф опрокинул один ботинок, и ему на ладонь высыпалось горстка песка. Несколько секунд он безучастно пялился на крохотное напоминание о пустыне, когда вдруг его осенило.

«Этр невозможно, — подумал он. — Вся территория базы покрыта либо бетоном, либо дерном с травой. От дома до «лачуги» песка нет. Следовательно, мне негде было набрать его в ботинки, — но тем не менее он там есть».

Ральф взял в руки второй ботинок и тоже перевернул его. Песка высыпалось даже больше. Он сжал его в ладони. Потом осторожно поднялся и с песком в руке прошел в другую комнату.

Стоя у окна, Ральф смотрел то на песок в ладони, то на песок в пустыне за базой. «Ничего не понимаю», — думал он, совершенно сбитый с толку. Песок был вполне материален и необъяснимым способом беспокоил его, но он не мог понять, какая связь существовала между песком и всем остальным.

Возможно, это знак. Он внимательно рассматривал многогранные кристаллики. Он вернулся к кушетке и, вытащив из стопки старых газет одну, оторвал кусок бумаги. Положив на нее добытую горстку песка, он аккуратно свернул обрывок в виде пакета. Затолкав его в задний карман брюк, Ральф направился к двери. «Но опять же, — подумал он, — это может оказаться песок и ничего больше».

Добравшись до вершины одного из низких холмов, со всех сторон окружавших базу, Ральф повернулся и, прикрывая глаза от солнца, посмотрел на нее. С того места, где он стоял среди сухой колючей поросли, открывался вид на все строения базы, соединяющие их дорожки и забор, которым была обнесена территория.

Хрустнув камешками, попавшими под каблуки, Ральф повернулся на девяносто градусов.

И теперь взгляду его открывалась часть высокой охраняемой ограды, окружавшей Дом Тронсена. Самого здания за проволочной сеткой видно не было. По верхнему краю сетки шла колючая проволока, вокруг которой вился кабель электронной сигнализации. Где–то внутри пребывали ребята, чьи ночные сновидения улавливались и преобразовывались в сонное поле. «Что, если все их видения реальны?»— подумал Ральф. В противоположном от базы направлении он начал спускаться с холма.

У подножия холма пролегал небольшой, но достаточно глубокий ров. Ральф обвел его взглядом и двинулся в сторону востока. Интересно, узнает ли он то, что хочет? На небольшом валуне, высовывая раздвоенный язык, сидела ящерица песчаного цвета. Заметив Ральфа, она исчезла.

«Как странно, — думал Ральф. Он двигался вдоль рва уже несколько минут. — Здесь ничего нет, кроме песка и камней». И застыл на месте. В мертвой тишине пустыни его ухо уловило едва слышное металлическое клацанье. Несколько секунд он внимательно вслушивался. Звук был настолько тихим, что различить его где бы то ни было, кроме столь пустынного места, было невозможно. Источник его располагался где–то над холмом.

Тихо и осторожно, как только мог, Ральф вскарабкался по покатому склону. Устроившись среди камней на вершине холма, он высунул голову.

В нескольких метрах от него стояла женщина и фотографировала что–то, лежащее на земле. Несмотря на то, что она стояла к нему спиной, Ральф тотчас определил, что никогда прежде ее не видел. На ней были джинсы и линялая голубая рубашка. Волосы, стянутые на затылке, золотой гривой спускались на спину. Фотоаппарат, которым она пользовалась, видимо, многое перевидал на своем веку но несмотря на преклонный возраст, казался вполне работоспособным. Величиной он был с добрый окорок. Неудивительно, что древний механизм его затвора производил столько шума.

Фигура женщины не позволяло Ральфу рассмотреть, что именно она фотографирует. Она на несколько шагов отошла в сторону и сделала еще один снимок с другого ракурса. Ральф подтянулся повыше, чтобы хоть что–нибудь разглядеть, и из–под ноги у него сорвалось несколько камешков, со стуком покатившись вниз по склону.

Женщина, резко опустив фотоаппарат, повернула голову на шум. Ральф поспешно нагнулся, ему удалось на фоне неба разглядеть четкий красивый профиль женщины.

Он предусмотрительно выждал еще несколько секунд и только потом осторожно приподнял голову над камнем. Женщина исчезла. Ральф поднялся и направился к тому месту, где она только что стояла. При мимолетном взгляде на пустыню он ничего интересного там не обнаружил, кроме камней, жалкой бурой растительности и песка.

«Что могла она фотографировать? — недоумевал Ральф. — Может быть, мне следовало просто встать и подойти к ней?» Это был один из признаков паранойи — проблемы разрастались до таких объемов, пока совершенно не отрывались от действительности. «Тогда, — продолжал размышлять он, — почему она, услышав меня, сбежала? Что это значит?»

Солнце теперь стояло почти в зените. От нестерпимого жара у Ральфа слегка кружилась голова. Он вытер рукой пот, струями сбегавший по шее, и пошел прочь, не найдя то, что искал Интересно, увидит ли он когда–нибудь эту девушку снова.

Через несколько минут Ральф оказался у тщательно охраняемой ограды Дома Тронсена. Проволочная сетка поднималась на высоту десяти футов над землей. В лучах солнца ее переплетения сверкали бриллиантовым блеском. Казалось, что поперек пустыни натянута мерцающая сеть, сияющее совершенство которой портили то там, то здесь змеящиеся провода сигнализации. Ральф медленно пошел вдоль ограды, пока его взгляду не приоткрылся край одного из строений Дома Тронсена. Стараясь не задеть тонкие черные провода сигнализации, он остановился и внимательно принялся изучать проволочные переплетения. Жесткая проволока оказалась почти в палец толщиной. Потребовалось бы немало усилий, чтобы перерезать достаточное количество звеньев и не повредить при этом сигнализации. «В таком случае, как Штиммиц и Хельга могли справиться с этой задачей?» — задался Ральф вопросом.