СОНМ - [79]

— Я здесь, притом с обещанным грузом. Город полон самых разных тварей, а я не рейсовый автобус, чтобы двигаться по расписанию. Спешил как мог, — достав посылку положил на стол, за которым сидел боров, — вот и добро. Заберу бабу и уйду, все довольны.

Толстяк медленно, словно нехотя, пододвинул чемодан и прилепил что-то вроде стикера, только сделанного из плотной ткани или тонко выделанной кожи. С интересом поводя толстым, напоминающим сардельку пальцем по выступившим символам без всякой опаски открыл посылку. Довольно улыбнувшись, урод потер ладошки и вновь уставился на меня.

— Этого мало, мне пришлось отказывать очень серьёзному человеку, чтобы гостья осталась у нас и продолжила радовать. Так, что ты можешь предложить ещё? Так сказать, компенсацию за задержку.

— Я бы хотел увидеть товар, а после уже поговорим.

Толстяк с трудом поднялся и неспешно поковылял куда-то в глубь своих хором. Несколько минут я разглядывал обстановку и пытался собрать волю в кулак, чтобы сразу не прихлопнуть жирную тварь.

Из проема, все-также медленно, вышел местный бугор, таща за волосы избитую, покрытую заживающими порезами, обдолбанную и абсолютно голую женщину с пустым взглядом. Темно-фиолетовые следы ударов на ногах, ребрах, заплывший глаз, несколько выбитых зубов. Некогда цветущая девушка, счастливая мать и жена превратилось в куклу, секс рабыню для похотливого ублюдка. Ничего неожиданного, но воспоминания вновь обрушились на меня, погружая в прошлое.

В тот день всё ещё могло быть не так плохо, но… один из уродов, насилующих мою мать, отвлекся и, вероятно, услышал меня или увидел. Как же, ещё одно, дополнительное развлечение. Меня выволокли из шкафа, а один из ублюдков достал небольшой складной ножик и решил позабавиться. Я помню свой дикий, безумный страх и кажущуюся тогда невыносимой боль от небольшого пореза на плече.

Они отвлеклись и этого хватило разъярённой женщине, защищающей своё дитя чтобы выбить одному глаз. После этого на мою маму накинулись, забыв про меня и принялись бить, жестоко, не щадя. А я побежал так, как никогда не бегал. Трус и предатель. Я должен был защищать её, выдержать боль, а не орать, как резаная свинья.

Тяжелый шестопер опустил на голову жирной твари, пробивая вспыхнувшую ярко-зеленым светом защиту. Удар, ещё удар, осколки черепа, кровь и слизь летели в разные стороны добавляю интерьеру новых красок. Я бил пока голова не стал напоминать жуткий разлетевшийся на кусочки арбуз с серо-бурой мякотью.

Переговоры прошли не удачно…

Глава 20

Смерть всего лишь одного, не могла потушить голодное до чужих жизней пламя ярости. Я тут же рванул к двери. Охранник же уже залетел сюда, вскидывая оружие. Дуплет из обреза не смог пробить защиту боевой формы, но ощутимый толчок сбил с ног. Мне хватило пары секунд чтобы встать и сломать ногу не ожидающего такой живучести охраннику. Ещё одним ударом раздробил коленную чашечку на второй конечности. Крик безумной боли огласил окрестности, а я, плохо понимая что творю, парой ударов, превратил в переломанное месиво ещё и руки.

— НАДО БЫЛО БЕЖАТЬ. — Обхватив коленями голову жертвы, круговым движением, вырезал глаз. Мужик потерял сознание, а я, упиваясь чужими страданиями, пошёл дальше. Наплевать кто из них просто оступился, насрать на тяжесть вины. Сегодня каждый из них умрёт.

Не смотря на общее распиздяйство, тревогу подняли быстро и уже слышались крики бойцов и приказы командиров. Дверь на лестницу распахнул тараном, безумная ярость хоть и туманила разум, но я ещё порой поступал логично. В открывшийся проем тут же влетело несколько автоматных очередей. Пара секунд и беспорядочная стрельба стихла. Послышались настороженные реплики. Кажется, бойцы решали, кто пойдет проверять. К чему такие трудности? Не дожидаясь окончания короткого спора, рванул вперед сам.

Очередь задела краем, а пара одиночных ушли мимо. Я двигался куда быстрее человека, а стрелки из обдолбанных дурачков оказались дерьмовые. Первому, метким броском булавы просто снес пол башки. Расставаться с единственным оружием — плохая идея, но мне было наплевать. Сближение, и ударом я откидываю ещё совсем молодого паренька в стену. Прыжок следом, и приземляюсь на хрустящие подо мной ребра.

Тяжелые хрипы, вмятая внутрь грудная клетка, этот уже точно не боец, да и не жилец. Развернувшись, в несколько гигантских прыжков догнал последнего из тройки. Кажется, он что-то кричал, просил. Наплевать на мольбы, они твари, они по определению виновны и их надо вырезать, всех до последнего. Ударом раздробил нижнюю челюсть, а следующим вбил внутрь нос. Этот тоже готов. Для надежности легко свернул голову. Теперь покойник мутнеющим взором рассматривал происходящее за спиной.

Едва перешагнувший порог совершеннолетия парень, хрипящий и булькающий, уже готовился отойти в мир иной. С пробитыми легкими не живут, так что, подобрав оружие, двинулся дальше. Я знал, шакалы, узнав наверняка о том, что жирный выродок подох, а здесь их ждет только смерть — разбегутся. Так что надо забрать как можно больше душ. В этот момент, словно по щелчку, я вспомнил и о подарке Торгаша. О да, такая участь мне кажется куда хуже смерти.