Сонет Серебряного века. Том 1 - [23]

Поэзия, сестра, осиротела,

Потух цветок волшебный у предела

Их смежных царств, и пала ночь темней

На взморие, где новозданных дней

Всплывал ковчег таинственный. Истлела

От тонких молний духа риза тела,

Отдав огонь источнику огней.

Исторг ли Рок, орлицей зоркой рея,

У дерзкого святыню Прометея?

Иль персть опламенил язык небес?

Кто скажет: побежден иль победитель,

По ком, – немея кладбищем чудес, —

Шептаньем лавров плачет муз обитель?

2

Он был из тех певцов (таков же был Новалис),

Что видят в снах себя наследниками лир,

Которым на заре веков повиновались

Дух, камень, древо, зверь, вода, огонь, эфир.

Но между тем как все потомки признавались,

Что поздними гостьми вошли на брачный пир, —

Заклятья древние, казалось, узнавались

Им, им одним опять – и колебали мир.

Так! Все мы помнили – но волил он и деял.

Как зодчий тайн, Хирам, он таинство посеял,

И Море Медное отлил среди двора.

«Не медли!» – звал он Рок, и зову Рок ответил.

«Явись!» – молил Сестру – и вот пришла Сестра.

Таким свидетельством пророка Дух отметил.

1915

Дмитрий Мережковский

* * *

Дома и призраки людей —

Все в дымку ровную сливалось,

И даже пламя фонарей В тумане мертвом задыхалось.

И мимо каменных громад Куда-то люди торопливо,

Как тени бледные, скользят,

И сам иду я молчаливо,

Куда – не знаю, как во сне,

Иду, иду, и мнится мне,

Что вот сейчас я, утомленный,

Умру, как пламя фонарей,

Как бледный призрак, порожденный

Туманом северных ночей.

1889

Константин Бальмонт

Памяти А. Н. Плещеева Сонет

Он был из тех, кого судьба вела

Кремнистыми путями испытанья,

Кого везде опасность стерегла,

Насмешливо грозя тоской изгнанья.

Но вьюга жизни, бедность, холод, мгла

В нем не убили жгучего желанья —

Быть гордым, смелым, биться против зла,

Будить в других святые упованья.

Держал он светоч мысли в черный день,

В его душе рыдания звучали,

В его строфах был звук родной печали,

Унылый стон далеких деревень,

Призыв к свободе, нежный вздох привета

И первый луч грядущего рассвета.

1893

Колокольный звон Сонет

Как нежный звук любовных слов

На языке полупонятном,

Твердит о счастьи необъятном

Далекий звон колоколов.

В прозрачный час вечерних снов

В саду густом и ароматном

Я полон дум о невозвратном,

О светлых днях иных годов.

Но меркнет вечер, догорая,

Теснится тьма со всех сторон;

И я напрасно возмущен

Мечтой утраченного рая;

И в отдаленьи замирая,

Смолкает колокола звон.

1894

Из книги «Под северным небом»

Лунный свет Сонет

Когда луна сверкнет во мгле ночной

Своим серпом, блистательным и нежным,

Моя душа стремится в мир иной,

Пленяясь всем далеким, всем безбрежным.

К лесам, к горам, к вершинам белоснежным

Я мчусь в мечтах, как будто дух больной,

Я бодрствую над миром безмятежным,

И сладко плачу, и дышу – луной.

Впиваю это бледное сиянье,

Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,

Я слушаю, как говорит молчанье.

Людей родных мне далеко страданье,

Чужда мне вся Земля с борьбой своей,

Я – облачко, я – ветерка дыханье.

Зарождающаяся жизнь Сонет

Еще последний снег в долине мглистой

На светлый лик весны бросает тень,

Но уж цветет душистая сирень,

И барвинок, и ландыш серебристый.

Как кроток и отраден день лучистый,

И как приветна ив прибрежных сень.

Как будто ожил даже мшистый пень,

Склонясь к воде, бестрепетной и чистой.

Кукушки нежный плач в глуши лесной

Звучит мольбой тоскующей и странной.

Как весело, как горестно весной,

Как мир хорош в своей красе нежданной —

Контрастов мир, с улыбкой неземной,

Загадочный под дымкою туманной.

Август Сонет

Как ясен август, нежный и спокойный,

Сознавший мимолетность красоты.

Позолотив древесные листы,

Он чувства заключил в порядок стройный.

нем кажется ошибкой полдень знойный,—

С ним больше сродны грустные мечты,

Прохлада, прелесть тихой простоты

И отдыха от жизни беспокойной.

В последний раз пред острием серпа

Красуются колосья наливные,

Взамен цветов везде плоды земные.

Отраден вид тяжелого снопа,

А в небе – журавлей летит толпа

И криком шлет «прости» в места родные.

Сентябрь

За утром преждевременно студеным

Июльский полдень в полдень сентября.

В лесах цветет древесная заря

Рубиново-топазным перезвоном.

Чу! Гончие бегут лесистым склоном,

Разливным лаем зайцу говоря,

Что косвенным прыжком метаться зря,

Что смерть прошла над тайником зеленым.

Обрызган охрой редкий изумруд.

Шафранные ковры затрепетали,

И лисьим мехом выкрасились дали.

Излом всех линий в сети веток крут.

«Туда! Туда! Ото всего, что тут!» —

Отчаливая, птицы прокричали.

1923

Смерть Сонет

Суровый призрак, демон, дух всесильный,

Владыка всех пространств и всех времен,

Нет дня, чтоб жатвы ты не снял обильной,

Нет битвы, где бы ты не брал знамен.

Ты шлешь очам бессонным сон могильный;

Несчастному, кто к пыткам присужден;

Как вольный ветер, шепчешь в келье пыльной,

И свет даришь тому, кто тьмой стеснен.

Ты всем несешь свой дар успокоенья,

И даже тем, кто суетной душой

Исполнен дерзновенного сомненья.

К тебе, о царь, владыка, дух забвенья,

Из бездны зол несется возглас мой:

Приди. Я жду. Я жажду примиренья!

Из книги «В безбрежности»

Подводные растенья Сонет

На дне морском подводные растенья

Распространяют бледные листы

И тянутся, растут, как привиденья,

В безмолвии угрюмой темноты.

Их тяготит покой уединенья,

Их манит мир безвестной высоты,

Им хочется любви, лучей, волненья,