Сон женщины; Письмо о родинке; Отраженная луна; Птицы и звери - [13]

В клетке осталась самочка. Он упрашивал торговца достать ему самца: пары корольков так умилительно спят! И сам побывал в нескольких лавках, но самца раздобыть не удалось. Наконец торговец птицами принес ему новую пару корольков, присланных из деревни. Он сказал, что ему нужен только самец, на что торговец ответил:

— Это пара — и разъединять ее нельзя. Покупайте самца, а самочку я дарю вам.

— Смогут ли три птицы ужиться вместе?

— Не беспокойтесь. Вы только на несколько дней поставьте клетки рядом — вот они и привыкнут друг к другу.

Но он, словно ребенок, получивший новую игрушку, не стал ждать. Не успел торговец уйти, как он тут же посадил новую пару в клетку, где оставалась прежняя самочка. Поднялся страшный переполох, какого он не ожидал. Новая пара металась по клетке и ни разу не опустилась на жердочку. Одинокая самочка, нахохлившись от страха, сидела на дне клетки и робко наблюдала за бестолковым метанием новой пары корольков. Те все время перекликались, словно попавшие в беду супруги. Ему было видно, как у всех трех корольков бурно колотились сердечки. Он поставил клетку в стенной шкаф, двое новых, попискивая, прижались друг к другу, а старая самочка сидела отдельно и все не могла успокоиться.

Так дело не пойдет, решил он и поместил птиц в отдельные клетки, но ему сразу же стало жаль оставшуюся в одиночестве старую самочку. Тогда он попробовал запустить в ее клетку нового самца. Но тот все время перекликался со своей подругой и никак не хотел подружиться с одинокой самочкой. Спустя некоторое время они все же уснули, прижавшись друг к другу. К вечеру следующего дня он снова посадил всех троих в одну клетку. Корольки вели себя спокойней, чем накануне, и вскоре все вместе уснули — самочки с двух сторон уткнулись головками в перья самца.

Уснул и он, поставив клетку у изголовья.

Но на следующее утро он обнаружил, что два королька спали, соединившись в клубок, а третья птичка, вытянув лапки, лежала с полураспущенными крыльями и открытыми глазами на дне клетки. Она была мертва. Не желая, чтобы дохлую птицу увидели спящие корольки, он потихоньку вытащил ее из клетки и, ничего не сказав служанке, выбросил в мусорный ящик. Совершено безжалостное убийство, подумал он.

— Какая же из них издохла? — бормотал он, разглядывая в клетке оставшихся корольков. Вопреки его предположениям, он с радостью убедился, что осталась в живых старая самочка. Ему она больше была по душе, чем новая, поскольку он успел к ней привыкнуть. Наверное, он обрадовался из чувства пристрастности. И сразу он, живший в одиночестве, без семьи, возненавидел себя за эту свою пристрастность:

— Коль скоро я пристрастен в любви, зачем было окружать себя животными?! Ведь есть такое превосходное существо, как человек!

Корольки считаются слабыми птицами и легко погибают. Но оставшаяся у него пара оказалась вполне здоровой и выносливой.

Близился сезон, когда он начинал кормить с руки птенцов разных диких птиц, которых доставляли ему с гор, — первым ему принесли незаконно пойманного птенца сорокопута, — и теперь уже у него не оставалось времени даже на то, чтобы выйти из дома на прогулку.

Он вынес на веранду таз с водой и стал купать корольков. В воду упал цветок глицинии.

Прислушиваясь к хлопанью крыльев по воде, он стал вычищать из клетки птичий помет. Как раз в этот момент послышался шум за забором. Похоже, дети горевали из-за какого-то животного. Не его ли жесткошерстный фокстерьер выскочил со двора, подумал он и поглядел через забор. Но оказалось, что дети гомонили там вокруг птенца жаворонка. Птенец стоял на мусорной куче на еще слабеньких лапках и время от времени взмахивал крылышками. Возьму его к себе, сразу решил он.

— Что случилось? — спросил он у детишек.

— Человек оттуда, — мальчик указал на соседний дом, выкрашенный ядовито-зеленой краской, — выбросил птенца на мусорную кучу. Он здесь умрет.

— Да, — холодно подтвердил он и отошел от забора. Он знал, что в этом доме держат нескольких жаворонков. А птенца, наверное, выкинули, не надеясь, что он станет певчим. Стоит ли подбирать никчемную птицу, подумал он, и охвативший его порыв милосердия тут же угас.

У птенцов некоторых птиц не сразу отличишь, кто самец, а кто самочка. Торговцы птицами нередко привозят с гор целые гнезда и по мере того, как распознают самок, избавляются от них: не певчих птиц никто покупать не станет. Да, любовь к животным сама собой приводит к тому, что люди требуют самых породистых, и это в свою очередь неизбежно порождает жестокость! Когда он видел у знакомых симпатичную зверюшку, ему хотелось немедленно заполучить ее — таков у него характер. Но по собственному опыту он знал, что подобное легкомыслие сродни жестокости, и, опасаясь, что лишь испортит себе настроение, никогда теперь не брал, как бы его ни уговаривали, выращенных другими птиц или собак — даже самых породистых.

На людей у него, жившего в одиночестве, была своя точка зрения: он не любил их. Не так просто оборвать узы, если они связали тебя с женой, родителями, детьми, братьями или даже с никудышным собеседником. И ты вынужден примириться и жить с ними рядом. И вдобавок у каждого имеется еще так называемое собственное «я»…