Сон, сновидения и смерть. Исследование структуры сознания - [52]
— Теперь я хочу рассмотреть, как проявляются разные способы понимания смерти на Западе. Кроме этого, нам нужно обратиться к тому, что мы обсуждали в первый день нашей встречи: отход от христианства, который в большой степени распространен на Западе. И то, и другое оказало свое влияние на наше понимание смерти.
Понимание смерти, которое происходит из истории христианства, это, прежде всего, светское понимание, и оно проявляется как элемент легенд и мифов. В современном западном сознании последних столетий понимание смерти касалось преимущественно смерти других людей. Это может показаться странным, но позвольте мне продемонстрировать это в сравнении. Примерно с тринадцатого по восемнадцатый век западное христианство было занято проблемой смерти «самого» человека и вопросами спасения или проклятия. Я думаю, что этот религиозный феномен — один из самых важных источников современного западного индивидуализма, хотя это и противоречивый тезис. В западном христианстве еще сохранились отдельные анклавы, где люди по-прежнему озабочены этими вопросами, но с 1800 года наметился сдвиг. Теперь вопросы, связанные со смертью, касаются не столько смерти «самого себя», а потери любимых. Существует точка зрения одного выдающегося историка, изучающего западное отношение к смерти, который говорил о переходе от смерти «самого себя» к смерти «тебя», то есть других.
Потеря любимых тесно переплетается со всей диалогической природой культуры и цивилизации. Человек становится единым целым с тем, с кем у него близкие отношения, и — вдруг — эти связи рвутся. В какой-то мере это вытекает из всей культуры христианства, но есть и другая сторона истории: бунт против христианства на Западе, который был вызван самим христианством. Антиклерикализм[32] является глубоко христианской идеей. Она началась с понятия о том, что в человеческих существах есть нечто хорошее и положительное, и мы должны это положительное увидеть. Это описано в первой главе Книги Бытия, где говорится о каждом этапе творения: «И увидел Господь, что это хорошо». Дружба Бога означает видение хорошего в творении, в частности в человеческих существах. Часть силы западного антиклерикализма заключается в том, что он претендует на более эффективное выявление положительного, чем его религиозный прародитель. В восемнадцатом веке люди, которые не верили в Бога, заявляли, что они обладают более прогрессивными взглядами на человеческое бытие. Они верили, что люди хороши как они есть, тогда как, с точки зрения духовного христианства, люди являются, в некотором смысле, испорченными или извращенными, не понимающими самих себя.
Тем не менее, антиклерикализм отделяет две вещи от христианского корня. Он отсекает любое углублённое понимание потери, боли и зла, и он имеет тенденцию отрицать диалогичность. Он ведет к картине, на которой человеческие существа, совершенно свободные, стоят в полном одиночестве. Все это привело к очень странной и неприятной болезненности в вопросах отношения к смерти на Западе. Стало гораздо труднее предстать перед полной реальностью смерти. Сегодня многие люди относятся к смерти, как наши викторианские предки относились к сексуальности. Что было причиной викторианского пуританства? Они считали себя совершенно способными прожить жизнь нравственно без моральных усилий, а плотские желания вызывали у них беспокойство — не потому, что пуритане боролись с ними, а потому что они не хотели признать, что таковые существуют.
Нечто похожее произошло со смертью в светском обществе. Наша картина совершенства природы и счастья была лишена всего темного и порочного. Молодость, здоровье и сила стали почти культом. Реклама показывает красивых молодых людей, разгуливающих по солнечным пляжам, и там нет ни зла, ни смерти, ни болезни. Смерть и потеря — слишком беспокоящие явления, чтобы их признать.
Несколько лет назад я стоял у истоков движения по организации хосписов. Элизабет Кюблер-Росс обнаружила странное поведение врачей в больницах, которые, сами не осознавая того, отворачивались от безнадежных пациентов и уделяли больше внимания людям, которым они могли помочь. Те, кто умирал, оказывались без должного внимания. Когда мы говорили врачам, что, может быть, им стоит обратить внимание на умирающих, которым, возможно, необходимо поговорить об их состоянии, все они обычно отвечали: «Нет, нет, они не хотят об этом говорить». Тем не менее, опыт показал, что умирающие действительно хотели говорить об этом. Врачи проецировали свое собственное беспокойство перед лицом смерти на смертельно больных. Так началось целое движение за создание специальных палат и привлечение добровольцев, чтобы попытаться пережить смерть вместе с этими людьми. Это движение стало историей восстановления понимания смысла смерти, восстановления способности взглянуть ей в .лицо. Мы вернемся к этой теме завтра в сообщении Джоан Халифакс.
Интересно, что западная культура скрывает смерть. В этом она смыкается с определенными тенденциями в современной западной науке. Наука может быть духовным союзником антиклерикализма, который стремится сделать мир полностью хорошим, не допускающим зла или потерь, потому что она предлагает себя в качестве инструмента, с помощью которого вы можете многое исправить и сделать положительным. Я думаю, мы все заражены этим научным отношением. Мы можем найти его в нашей уверенности, что способны все держать под контролем.
В мире не так мало умных людей. Но по-настоящему мудрых — единицы. Их мысли и слова представляют особую, ни с чем не сравнимую ценность для всех нас.Это книга-разговор. Диалог двух замечательных представителей Востока и Запада — Его Святейшества Далай-ламы и выдающегося американского психолога Пола Экмана.Правда и ложь, деструктивные эмоции, трудные люди, разум и чувства, искусство счастья и финансовый успех, прощение и ответственность, исцеляющий гнев, природа сочувствия и применение медитации — круг обсуждаемых тем максимально широк.
Для различных людей "Далай Лама" означает разное. Для одних это значит, что я — живой Будда, земное воплощение Авалокитешвары, Бодхисаттвы Сострадания. Для других это значит, что я "Бог-царь". В конце 50-х годов это значило, что я вице-президент Постоянного комитета Китайской Народной Республики. А когда я ушел в изгнание, меня назвали контрреволюционером и паразитом. Но все это не то, что я думаю сам. Для меня "Далай Лама" — это лишь титул, обозначающий занимаемую мной должность. Сам я просто человек и, в частности, тибетец, решивший быть буддийским монахом.Именно как обычный монах я и предлагаю читателю историю своей жизни, хотя это отнюдь не книга о буддизме.
За всем нашим опытом, сознательно или бессознательно, стоит один великий вопрос — какова цель жизни? Я обдумывал этот вопрос, и хотел бы поделиться своими мыслями в надежде, что они принесут непосредственную, практическую пользу всем, кто их прочитает.
Может ли книга духовного лидера стать бестселлером, учебником жизни для всех людей, независимо от вероисповедания? Да, может, и лучшее доказательство этому — «Искусство быть счастливым» Далай-ламы XIV. В этой книге он отвечает на вопросы психотерапевта Говарда Катлера с точки зрения буддийской философии. С момента первой публикации книга выдержала 10 переизданий, а принципы, изложенные Далай-ламой, получили множество научных подтверждений.
Книга «Искусство быть счастливым на работе» продолжает цикл бесед со всемирно известным духовным наставником, посвященных тому, как сделать жизнь более осмысленной и счастливой.Где бы мы ни трудились — дома или в офисе, — большую часть жизни мы посвещаем работе. Естественно, что у каждого из нас с работой связано множество проблем.А что думает поэтому поводу Далай Лама? Вот некоторые темы, затронутые в книге: работа и самооценка, основные причины неудовлетворенностн и как с ними бороться, конфликты с коллегами и начальством, гнев и раздражение, скука и чрезмерная загруженность, и т.
Внутреннее спокойствие связано с умственным спокойствием. Наше умственное спокойствие совсем не обязательно обусловлено физическим опытом. Если мы обладаем умственным спокойствием, физический уровень не так важен.Его Святейшество Далай Лама XIVНоттингем, Англия, 24 мая 2008 Записал, частично перевел и отредактировал Александр БерзинОригинал страницы: www.berzinarchives.com/web/ru/archives/approaching_buddhism/introduction/finding_inner_peace_fulfillment.html.
В новой книге автор Н. Мальцев, исследуя своими оригинальными духовно-логическими методами сотворение и эволюцию жизни и человека, приходит к выводу, что мировое зло является неизбежным и неустранимым спутником земного человечества и движущей силой исторического процесса. Кто стоит за этой разрушающей силой? Чего желают и к чему стремятся силы мирового зла? Автор убедительно доказывает, что мировое зло стремится произвести отбор и расчеловечить как можно больше людей, чтобы с их помощью разрушить старый мир, создав единую глобальную империю неограниченной свободы, ведущей к дегенерации и гибели всего человечества.
В атмосфере полемики Боб Блэк ощущает себя как рыба в воде. Его хлебом не корми, но подай на съедение очередного оппонента. Самые вроде бы обычные отзывы на книги или статьи оборачиваются многостраничными эссе, после которых от рецензируемых авторов не остаётся камня на камне. Блэк обожает публичную дискуссию, особенно на темы, в которых он дока. Перед вами один из таких примеров, где Боб Блэк, юрист-анархист, по полочкам разбирает проблему преступности в сегодняшнем и завтрашнем обществе.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.