Сон и Пепел - [65]

Я знала, как сухо звучит мой рассказ, но каждое слово давалось тяжело. В груди словно образовалась пустота, а в голове оживал один из кошмаров, в котором именно моя ладонь сжимала окровавленную рукоять ножа.

Я чувствовала, как тело Люция напряглось. Он будто перестал дышать.

– Сор…

– Сара, ты ранена?! – вдруг раздался возглас. Из-за деревьев к нам бежала Айвен. – Что случилось? Как ты?

Девушка приблизилась, а за ней показалась Флер.

– Ничего страшного. Просто не рассчитала силы.

– Фредерик отправился на твои поиски. Ты так неожиданно пропала! – Подруга порхала вокруг меня, когда ее взгляд вдруг зацепился за мужскую руку на моей талии. – Э-э-э…

– Похоже, мы могли не волноваться, – встряла Флер.

– Видимо, да. Мы дивно провели время, верно, Сара? – тут же отозвался Моран. Ему палец в рот не клади – откусит.

Я поморщилась, снова вспоминая, почему он мне не нравился.

– И поэтому я просто обязан доставить ее домой… – Див крепче обхватил меня и пусть не поднял на руки в привычном понимании, но оторвал ноги от земли, просто проносясь мимо застывших девушек.

– Поставь, поставь меня! – запротестовала я, но из-за недавнего рассказа мой голос звучал слабо. Люций попросту не обратил внимания, продолжая идти. Так мы ворвались в лагерь светлых, а я прикрыла глаза от бессилия, задаваясь вопросом: с каких пор моя жизнь стала именно такой?

Порой в подобные дни мне казалось, что я – не я вовсе. Пустая. Всего лишь оболочка. Даже открыв сегодня глаза и слушая пение птиц, видя свет, пробиравшийся сквозь ставни, я долго не находила причин, чтобы встать, умыться. Лишь шум за дверью и звук шагов Айвен, топавшей по половицам в коридоре будто какой-то великан, напоминали, что пора идти на занятия.

Я поднялась, долго рассматривая свои ладони.

«Выгорела», – осознала я. Еще ночью мне казалось, что эта участь обошла меня стороной. Но дар эмпатов коварен, будто тысяча брошенных кинжалов, – рано или поздно один из них достигнет цели. А может, и не один.

Жить вовсе без чувств тяжело, но сталкиваясь с этим не впервые, я знала, как себя вести, – просто следовать распорядку.

Взяв в руки пошедший волной из-за постоянной влаги пергамент с расписанием, я просмотрела перечень занятий. Вспомнила про монстра в клетке – уже прошло полгода с начала обучения, и похоже, ревенанта привезли именно для нас, первогодок.

Вчера у меня не было времени задуматься о наказании за свой проступок, а оно, скорее всего, непременно последует. Для всех даэвов существовало правило: орден превыше всего. Могло показаться, что нам только и оставалось, что бороться с порождениями тьмы, но нет. Орден – все равно что маленькое королевство, с кем-то он находился в партнерстве, заключив союз, с кем-то отношения были накаленными, а некоторые являлись врагами, которых следовало уничтожить. Поэтому скрывать свою истинную силу считалось само собой разумеющимся. А сила обители – это умения ее воинов.

Я лишь недавно стала размышлять о противоречивости нашего мира. О многих условностях, что не приходились мне по душе… И возможно, именно Люций Моран стал тому причиной.

Весь день на занятиях царило спокойствие. Многие узнали о том, в каком состоянии вернулась недавняя группа, и это стало неожиданным стимулом, чтобы внимать каждому слову наставников.

Но, несмотря ни на что, взгляд Айвен весь день был наполнен любопытством. Она желала расспросить меня о вчерашнем, но прекрасно понимала, что в нынешнем состоянии я вряд ли скажу ей хоть что-то.

Если бы эта девушка прикладывала столько усилий в учебе вместо того, чтобы стремиться узнать все и обо всех, возможно, ее мама и не была бы к ней так строга. Изабель желала видеть свою дочь лучшей ученицей. В этом мать Айвен была очень схожа с отцом Фредерика. Вот только брат и вправду соответствовал требованиям и прикладывал для этого все силы, тратил все свое время, а Айвен… В большинстве своем учеба ей была неинтересна, за что мать постоянно порицала ее, обвиняя в недостаточности амбиций.

Амбиции… Вот только при чем здесь они?

В разгар очередного занятия меня вдруг вызвали к наставнику. Я шла в кабинет без посторонних мыслей. И лишь открыв дверь и увидев еще одного даэва внутри, удивленно замерла. Кто ж знал, что та, о ком я размышляла совсем недавно, окажется не в обители, на расстоянии многих миль отсюда, а здесь, в Академии Снов, всего на пару этажей выше.

Изабель Ларак обернулась, сложив руки на груди. Ее белая мантия, вышитая темно-сиреневыми цветами лаванды по рукавам и подолу, скрывала женскую фигуру до самых пят. На пальцах серебрились кольца с прозрачными кристаллами – поговаривали, что в них она могла заключать чужие сны. Кожа на ее ладонях была покрыта множеством мелких шрамов, напоминавших царапины, оставшиеся от очень взбешенной кошки. Может, это и правда была кошка, которую захватила тьма, – кто знает? Скорее всего, Айвен была в курсе о происхождении ран, но сколько в свое время ее ни спрашивал Фредерик, упорно молчала.

– Сара, я рада, что ты пришла, – сказала Изабель.

Не рада. Совсем нет.

– Прауд, не оставите ли нас на пару минут?

– Да, конечно, – отозвался учитель с завидным спокойствием, хоть его и просили покинуть собственный кабинет.