Сомнения любви - [10]

Ей хотелось выйти замуж, но мужем своим она видела человека надежного и доброго, такого, как викарий. С тех пор как узнала о смерти отца, викария она избегала из-за сложной ситуации, которую сама создала. Не могла же она кокетливо заглядываться на викария под носом у Берка после того, как объявила ему, что она замужем.

Закрыв глаза, она погрузилась в дремоту.

А где-то в море в чьем-то сознании билась одна мысль:

«Держись, держись, держись…»

В дальнем уголке его сознания, который только и продолжал действовать, послушный его воле, зрело понимание того, что конец уже близок. Целую вечность он цеплялся за жизнь, и скоро море поглотит его. Теперь ему было все равно, выживет он или умрет. Почти все равно… «Держись, держись…»

Мария резко очнулась ото сна. «Иди на берег». Внутренний голос звучал так, как голос бабушки Розы, и в голосе этом был приказ. Мария не размышляла, потуже запахнула шаль и помчалась к берегу. Луна светила ярко, но от этого света страх не рассеивался, а, наоборот, сгущался, и по спине ее бежал холодок, словно она попала в мир, в котором есть место чародейству.

Волны обрушивались на узкую полоску суши, где песок смешивался с галькой. Мария замедлила бег, задумавшись вдруг, что за безумие погнало ее сюда среди ночи. Затем она увидела в воде темный предмет возле берега. Волны подгоняли его все ближе и ближе. Любопытство превозмогло страх, заставив ее посмотреть лучше. Господи, не голова ли это? Может, труп?

При этой мысли горло сжал спазм, и ей захотелось броситься прочь. Но если в море утонул человек, то христианский долг требовал от нее вытащить его на берег и похоронить достойно. Скоро начнется отлив, и неизвестно, вынесет ли море этот… предмет… к берегу вновь.

Она сняла тапочки, обвязала их шалью, отнесла сверток подальше от кромки прибоя, чтобы не смыло в море, а сама вошла в воду. Волны едва не сбили ее с ног, и вода была очень холодной. К счастью, волна не накрыла ее с головой, но к тому времени, как она добралась до дрейфующего предмета, она промокла до нитки.

Надеясь, что зрелище не будет слишком отвратительным, она присмотрелась и увидела человеческое тело, тело мужчины. Руки его обхватили большой кусок древесины, похожий на балку. Гадая, жив ли тот человек, она ухватилась за край деревяшки и стала тащить на берег, сражаясь с волнами. Последняя волна помогла вытащить его за край прибоя. Одежда его превратилась в лохмотья, едва прикрывавшие тело. Ежась от холода, она опустилась перед ним на колени и боязливо положила ладонь ему на грудь. К ее изумлению, она почувствовала слабое и медленное сердцебиение. Тело его было холодным и покрытым рваными ранами, но он был жив!

Волосы его и тело казались темными в лунном свете, и она решила, что это моряк-иностранец. Поскольку волны плескались у самых его ног, она подхватила его под мышки и вытащила на сухой песок. Когда она его потащила, он конвульсивно закашлялся. Она поторопилась его отпустить, и матрос перекатился на бок, отрыгивая воду. Дыхание его было хриплым, но теперь в том, что он жив, сомневаться не приходилось. Мария вздохнула с облегчением и стала думать, что делать дальше. Ей не хотелось оставлять его на берегу одного, а самой бежать за подмогой, и, понимая, что чем быстрее он окажется в тепле и сухости, тем лучше, решила помочь ему добраться до дома самостоятельно. В надежде, что он сможет идти, она нагнулась к нему и спросила:

– Вы меня понимаете?

После долгой паузы он кивнул.

– Если я вам помогу, вы сможете дойти до моего дома? Это близко.

Он снова кивнул. Хотя глаза его были закрыты и он дрожал от холода, но по крайней мере он был в здравом рассудке. Мария отряхнула с ног песок, надела тапочки, встала на колени и закинула его левую руку себе на плечо.

– Я попробую вас поднять, но без вашей помощи мне не обойтись.

Она приподнялась, и он попытался подняться вместе с ней. Кое-как, покачиваясь, он встал на ноги. Свободной рукой она накинула шаль ему на плечи, надеясь, что теплая шерсть хотя бы немного его согреет.

– Пошли. Это недалеко.

Он не ответил, но когда она двинулась вперед, он пошел тоже. Продвижение по песку оказалось мучительным. Холодный ветер пронизывал насквозь. Дело пошло на лад, когда они дошли до тропинки. Жаль, она вела в гору. Но с учетом того, что Мария приняла на свои плечи половину его веса, моряк все же смог продолжить путь.

Он схватился за перила крыльца и, подтянувшись, поднялся на ступени. Она помогала ему, поддерживая с другой стороны. Когда они вошли в дом, Мария оказалась в растерянности: ведь еще один лестничный пролет до гостевой спальни им не осилить. Затем она вспомнила про маленькую комнату на первом этаже, выходившую окнами на задний двор. Комната требовала ремонта и была плохо обставлена, но там имелась кровать. Пока хватит.

Она потащила матроса по коридору. Добравшись до маленькой комнаты, Мария испытала громадное облегчение: кровать там была низкой. Из последних сил она затащила его на кровать.

– Теперь вы можете лечь.

Матрос ничком распластался на кровати, ухватившись за подушку тем же манером, каким он держался за балку в море. Мария закинула его ноги на матрас и с помощью огнива зажгла лампу. Несмотря на то что комната не использовалась многие годы, прилежная миссис Бекетт позаботилась о том, чтобы в лампе было масло, а в корзине у крошечного камина запас хвороста для растопки. Мария развела огонь и, подойдя к матросу, потянула за подушку, в которую он вцепился.