Солярис. Эдем - [131]

Тот кивнул.

— Мы вышли с Химиком, чтобы осмотреть эти статуи, башня была открыта. Мы чуть не задохнулись, а хуже всего пришлось Хенрику. Первая волна газа пришлась на Защитника. Когда мы забрались внутрь и продули башню кислородом, Хенрик выстрелил в трубу, вернее в то место, где она перед этим торчала. Мы уже стояли в густом облаке.

— Антиматерией? — спросил Координатор в тишине.

— Да.

— Ты не мог использовать малый излучатель?

— Мог, но не использовал.

— Мы все были… — Доктор мгновение искал слова, — возбуждены. Видели падающих. Эти двутелы не были нагими. На них болтались какие-то лохмотья. Мне показалось, что они разорваны, как будто в драке, но в этом я не уверен. На наших глазах погибли все или почти все. Перед этим мы сами чуть не отравились. Вот как все было. Потом Хенрик пытался найти продолжение трубы, если мне не изменяет память. Так?

Инженер снова кивнул.

— Таким образом, мы съехали вниз, к роще, и увидели тех — серебряных. На них было что-то вроде масок. Возможно, с воздушными фильтрами. Они нас чем-то обстреляли, разбили фару. Одновременно двинулся этот огромный волчок. Он хотел напасть на нас сбоку. Во всяком случае, выехал из кустов. Тогда Хенрик выстрелил.

— По зарослям?

— Да.

— По этим серебряным?

— Да.

— И по волчку?

— Нет. Он натолкнулся на нас и разбился о Защитника. Естественно, возник пожар: заросли высохли от термического удара в момент взрыва и горели, как бумага.

— Они пробовали контратаковать?

— Нет.

— Преследовали вас?

— Не знаю. Вероятнее всего, нет. Вращающиеся диски, наверно, могли бы нас догнать.

— На этой местности — нет. Там множество балок, оврагов, что-то вроде земной юры, известняковые скалы, террасы, осыпи, — объяснил Инженер.

— Ага. И потом вы поехали прямо сюда.

— Почти прямо, с небольшим отклонением к востоку.

Несколько секунд сидели молча. Координатор поднял голову.

— Убили много?

Доктор взглянул на Инженера и, видя, что тот не собирается отвечать, произнес:

— Было темно. Они прятались в чаще. Мне кажется… я видел самое меньшее двадцать серебряных вспышек сразу. Но в глубине, дальше, в зарослях, поблескивало что-то еще. Их могло быть больше.

— Те, что стреляли в вас, наверняка были двутелы? Не какие-нибудь другие?

Доктор заколебался:

— Я говорил, что на маленьких торсах у них было что-то вроде колпаков, шлемов. Но, судя по формам, размерам, способу передвижения, это были двутелы.

— Чем они вас обстреляли?

Доктор молчал.

— Снаряды, вероятно, не металлические, — сказал Инженер. — Конечно, я руководствуюсь только ощущениями. Мест попаданий я не исследовал, даже не осматривал. У них маленькая пробойная сила — такое у меня впечатление.

— Да, небольшая, — согласился с ним Физик. — Фары — я мельком осмотрел их — скорее вдавлены, чем пробиты.

— Одна разбилась при столкновении с волчком.

— А теперь — о статуях… Как они выглядели? — спросил Координатор.

Доктор, как умел, попытался описать статуи. Когда очередь дошла до белых фигур, он остановился и через мгновение продолжал с усталой улыбкой:

— Тут, увы, опять можно прибегнуть только к помощи жестов…

— Четыре глаза? Выдающиеся лбы? — медленно повторял Координатор.

— Да.

— Это были скульптуры? Камень? Металл? Литье?

— Не могу сказать. Наверняка не литье. Ну, что еще… Размеры сверхъестественные… А также некоторая деформация, изменение пропорций и… — Он как будто заколебался.

— Что?

— Облагораживание, — смущенно сказал Доктор. — Но это только впечатление. Впрочем, мы осматривали их недолго, а потом столько всего произошло… И снова пища для явных аналогий. Кладбище. Несчастные преследуемые. Полицейская облава. Мотопомпа с ядовитым газом. Полиция в противогазах. Я намеренно использую такую терминологию, ведь в самом деле могло казаться, что было так, но мы этого не знаем. Одни из обитателей планеты убивали на наших глазах других. Это факт, пожалуй, бесспорный. Но кто кого, были ли эти существа совершенно одинаковыми или чем-то отличались друг от друга…

— А если отличались, тогда все ясно? — спросил Кибернетик.

— Нет. Но я думал и о такой возможности. Признаю, что с нашей точки зрения она чудовищна. Как известно, человек сурово осуждает каннибализм. Однако съесть жаркое из обезьяны уже вообще не является в глазах наших моралистов чем-то страшным. А если биологическая эволюция проходила здесь так, что разница во внешности между существами, которые остались на животном уровне развития, гораздо меньше, чем между человеком и человекообразной обезьяной? Мы могли в таком случае быть свидетелями, скажем, охоты.

— А та яма у города? — бросил Инженер. — Это тоже — охотничьи трофеи? Да? Меня удивляют твои адвокатские уловки, Доктор!

— Пока мы не имеем уверенности…

— У нас есть еще фильм, — прервал его Химик. — Не знаю почему, но до сих пор нам действительно не удавалось увидеть нормальной, обычной жизни на этой планете. А тут мы сняли как раз что-то обыкновенное, во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление…

— Как это? Вы ничего не видели? — удивился Физик.

— Нет, мы слишком спешили, чтобы использовать последний свет. Расстояние было значительным, больше восьмисот метров, но мы привезли две катушки пленки, снятой телеобъективом. Который час? Еще нет двенадцати! Можно ее сейчас проявить.