Соло для влюбленных - [43]

Грянул отбой. Мерзавец! «Постарайтесь побыстрее»! Да кто он такой, что так говорит с ней, держит ее в страхе, манипулирует ее действиями? Почему она не послала его, а покорно выслушала, точно загипнотизированная?

Лариса дрожащей рукой бросила трубку и без сил опустилась в кресло.

Надо идти, раз обещала. Назвался груздем, полезай в кузов. Честное слово, ей легче было бы спрыгнуть с десятиметровой вышки, чем снова взглянуть в эти водянистые, глубоко посаженные глаза, словно пронзающие тебя насквозь!

Но делать нечего. Лариса посидела еще минут десять, собираясь с духом, затем быстро собралась и спустилась к машине. Она уже открыла дверцу, но внезапно остановилась, раздумывая. Потом решительно захлопнула дверь и включила сигнализацию. Не поедет она к Бугрименко на машине, не поедет – и все!

Она сама не могла понять, отчего ей пришла в голову эта мысль. Может быть, интуитивно, подсознательно ее тревожило, что «Ауди» хранит какие-то невидимые следы пребывания в ней Глеба, и Лариса стремилась сделать так, чтобы они оказались как можно дальше от прокуратуры и кабинета Бугрименко. А может, дело было в чем-то другом, совсем не поддающемся логике.

Так или иначе, Лариса окинула автомобиль прощальным взглядом и зашагала к метро.

Поездка заняла у нее в два раза больше времени, но она ничуть не пожалела об этом. Сунула охраннику свой паспорт, взяла приготовленный для нее пропуск и поднялась в печально знакомый кабинет. Бугрименко был на месте. Он сидел за столом, как и в прошлый раз, погрузившись в кипу бумаг. Однако стоило Ларисе заглянуть, как следователь тут же отодвинул документы и пригласил войти.

Ларисе показалось, что выглядит он приветливее, чем в ее прошлый визит. На угрюмом, сероватом лице Бугрименко даже отразилось некое подобие улыбки. От нее между носом и губами следователя залегли две глубокие складки, делая его похожим на бульдога. Нечего и говорить, обаяния ему явно недоставало.

– Долго вы что-то, Лариса Дмитриевна, – Бугрименко бесцеремонно оглядел ее с головы до ног и нахмурился, точно остался чем-то не удовлетворен.

– Как смогла, – сухо сказала Лариса, усаживаясь на ненавистный стул.

– Понимаю, понимаю, – пробормотал он непонятно к чему. Затем сделал фирменную паузу, пожевал губами и вдруг спросил безо всякого перехода: – А вы, простите, замужем или как?

– Какое это имеет отношение к следствию? – Лариса едва не поперхнулась от изумления и возмущения.

– Ровным счетом никакого, – не моргнув глазом спокойно согласился Бугрименко. – Я просто так спросил. Из личного интереса.

– Ну, раз из личного, то позвольте мне не отвечать, – она смерила его ледяным взглядом.

– Вы все-таки ответьте, – посоветовал Бугрименко и достал из пачки, валяющейся на столе, сигарету. – Я имею право об этом спрашивать.

«Вот так он подбирается к Глебу! – в отчаянии подумала Лариса. – За этим и вызвал меня сюда».

– Я в разводе, – проговорила она, стараясь не встречаться взглядом с колючими глазами следователя.

– А машину давно водите?

– Год с небольшим.

– Ясно. – Бугрименко закурил, даже не подумав предложить сигарету Ларисе. Курил он смачно, глубоко затягиваясь и пуская дым прямо ей в лицо.

«Хам! – мелькнуло у нее в голове. – В другое время ты бы поплясал у меня. Если бы не страх за Глеба, заставляющий безропотно терпеть все эти скотские выходки…»

– Вот что, Лариса Дмитриевна, – произнес тем временем Бугрименко. – Это было, так сказать, лирическое отступление. А пригласил я вас вот зачем, – он стряхнул пепел в банку, стоящую на столе, его взгляд снова сделался пронзительным и снайперски метким. – Я все-таки уверен, что вы помните детали катастрофы, про которые не упомянули в прошлый раз.

– То есть вы считаете, что я вам вру? – ошеломленно выговорила Лариса.

– Боже сохрани! Просто знаком с психологией и знаю, что наша память и подсознание хранит намного больше, чем нам кажется на первый взгляд. Я специально дал вам некоторый срок, чтобы та информация, которой вы располагаете, пусть и не отдавая себе отчета, всплыла на поверхность, стала явной. Разве этого не произошло?

«Все он врет, – с тоской подумала Лариса. – Хочет выведать, кто был со мной рядом эти две недели. Ведь он следил за мной и прекрасно знает, как я проводила время».

– Я устала повторять, что сказала абсолютно все, – безнадежно произнесла она. – Подсознание тут ни при чем. Не знаю, чего вы от меня хотите.

Внезапно ей пришла в голову мысль: может быть, стоит навести Бугрименко на ложный след? Сделать вид, что она действительно вспомнила какие-нибудь детали происшествия. Тогда он отвяжется от нее, клюнет на расставленную приманку и перестанет подбираться к Глебу. Боже мой, лишь бы не запутаться во всем этом вранье!

Бугрименко молчал, будто оставил без внимания ее последние слова, и Лариса решилась. Будь что будет!

– Знаете, – она изобразила на лице растерянность. – Похоже, вы правы. Я вспомнила кое-что еще. Одну вещь.

– Ну! – Бугрименко, казалось, весь обратился в слух.

– Этот парень… – Лариса напряженно наморщила лоб. – Я вспомнила. На нем была красная футболка. Да, именно ярко-красная, а на ней надпись большими белыми буквами по-английски.