Соло для 'калаша' - [72]

Бай резко поднялся - пора было заняться делом.

Завтракали молча - это была традиция: в день "операции" после сна требовалось полностью сконцентрировать внимание на предстоящей задаче. Работа киллера - это прежде всего предельная собранность.

- В какие часы в центре разрешено посещение больных? - первым заговорил Бай, давая понять, что ритуал завершен.

- С одиннадцати до часу. - Артем мелкими глотками допил еще дымящийся кофе.

Киллер посмотрел на часы. Он мог бы этого и не делать: феноменальное чувство времени было одной из его многочисленных способностей, но в такие дни, как сегодня, все подчинялось строгому расчету.

- В десять мы должны быть на месте. - Он встал и подошел к платяному шкафу. Открыв дверцу, окинул взглядом стоящие в ряд снайперские винтовки различных образцов и рассеянно провел ладонью по вороненым, холодным стволам. Ни на одном из них его рука не остановилась.

- Будешь сегодня первым, - окончательно решил киллер.

Глаза Артема радостно блеснули: сказанное означало, что право выстрела, а вместе с ним и семьдесят пять процентов гонорара сегодня принадлежали ему.

- Ты же хотел заработать, - не очень твердо добавил Бай.

- Как скажешь, Дмитрич. - Артем потер друг о дружку ладони. - Я с "СВД", а?

Из нее привычней.

- Тебе стрелять, ты и решай. - Бай медленно отошел от шкафа и как-то неловко, боком, плюхнулся в кресло.

Артем, не мешкая, извлек из импровизированной пирамиды снайперскую винтовку Драгунова и положил на стол. Осторожно. Как ребенка.

- Оптику ставь тоже нашу, - не удержался, посоветовал киллер, - Только батарейку подсветки замени.

Артем достал коробку, с оптичерким прицелом и привычным движением установил его на винтовку. Затем вставил батарейку и навернул новенький глушитель.

Досмотрев в прицел, он заискивающе покосился на Бая:

- Дмитрич, настрой "машинку".

- А сам - слабо?

- Как ты, я не смогу. Не та квалификация, - признался Артем.

- Ладно, крепи на стенд.

Квартира была оборудована специальным устройством для пристрелки оружия.

Хотя пристрелкой это можно было назвать лишь условно: выстрелов, как таковых, при этом не производилось. Оружие закреплялось на специальной станине, в дуло вставлялся штырь, по диаметру соответствующий калибру, и по закрепленной на другом конце миллиметровой сетке пригонялся прицел. Бай проделал эту операцию быстро и уверенно.

- Держи, биатлонист! - протянул он Артему отлаженный механизм. Яркость свечения прицельной марки отрегулируешь по месту. Надеюсь, с этим справишься сам?

- Справлюсь, - ответил тот и ловко уложил винтовку в футляр для гитары. - Идем?

- Рано. - Бай достал из кармана конверт и, еще раз бегло взглянув на снимки, протянул Артему. - Посмотри, пока есть время.

- Насмотрелся. - Тот, не глядя, сунул бумаги в портмоне.

- Тебе никогда не приходилось убивать знакомых? - Киллер посмотрел Артему прямо в глаза. - Хороших знакомых.

- Нет, а что? - насторожился тот.

- А если бы пришлось?

- Какая, к черту, разница, кого убивать? - Артем криво усмехнулся. - У меня нет хороших знакомых. И не будет... Ну, разве только ты, - подумав, добавил он.

- В твои годы я не был таким пессимистом.

- Твои годы привели тебя к тому же, что и мои, - заметил Артем. Только я раньше сообразил, что убийство такое же ремесло, как и любое другое.

- Не обольщайся - это болезнь, - лицо Бая помрачнело.

Артем подозрительно посмотрел на киллера:

- Дмитрич, может, тебе нездоровится?

- Все в порядке. - Бай встал. - Идем.

Во дворе дома они сели в темно-синий джип "Чероки".

Российский нейрохирургический центр официально был сдан в эксплуатацию полгода назад, но до сих пор два из пяти его корпусов пустовали - в бюджете не было средств для закупки оборудования.

Друзья несколько раз обошли кругом все здания, пока не нашли нужное отделение. В бюро пропусков для посетителей долго разглядывали их паспорта, о чем-то справлялись по телефону, просили подождать, потом вновь звонили, пока в конце концов не объявили, что больную может навестить только жених (так представился Гаркавый) и только на пять минут.

- Ну вот, а ты разнервничался. - Скитович помог другу накинуть халат. Тут ведь тоже люди.

- Что-то я в последнее время людей вижу все меньше и меньше, - мрачно заметил Гаркавый и зажал под мышкой пакет с передачей.

- Не брюзжи. - Скитович слегка подтолкнул его в спину. - От меня привет.

Персональный.

- Лады. - Гаркавый шагнул к лифту. - Только ты отсюда - никуда.

У двери палаты он замешкался. Как бы это ни показалось странным, но он до сих пор ее нашел нужных слов - тех, что должен был сказать Лене при встрече. Кроме банального "прости", в голову ничего не лезло.

Так и не решив, что он скажет девушке, Гаркавый тихо переступил порог.

Небольшая, оснащенная всевозможной аппаратурой палата встретила его гнетуще-тревожной тишиной. Едва справляясь с волнением, он осмотрелся. Лена лежала на высокой железной кровати у окна. Вторая кровать, стоящая у стены, пустовала.

Он с замиранием сердца сделал несколько шагов вперед. Глаза девушки были закрыты, а лицо цветом почти не отличалось от ослепительно белых бинтов и простыней. Лишь желтоватые синяки под нижними веками виновато противились белизне.