Солнечный змей - [35]

Вдоль склона, отделяя посёлок от широкой полосы песка, протянулись извилистые валы. Построены они были так же небрежно, как стены дворов, и соединялись между собой как придётся. Фрисс поискал в этом странном лабиринте путь к воде — и нашёл, но путь этот был очень запутанным. На гребнях валов были часто воткнуты острые кости, а кое-где — разломанные надвое челюсти цеготов. Зелёные шляпы жителей мелькали в лабиринте, и время от времени кто-нибудь из воинов выбирался наружу, волоча за собой тушу цегота. К нему сбегались с холма, вытаскивали мёртвого демона к ямам и быстро, в полном молчании, свежевали и разделывали. Туши, разрубленные на куски, бросали в квасильные ямы и поливали морской водой, пересыпая листьями Самуны. Фрисс старался не подходить к ямам близко — вся вонь острова сосредоточилась тут.

Поодаль, под навесом, сидели те, кому силы или возраст не позволяли таскать туши, и сосредоточенно расщепляли тростниковые стебли. Готовые древки для дротиков и стрел ворохами лежали на камнях. Иногда подходил житель с корзиной, собирал их и уносил в посёлок. Фрисс подобрал одну из стрел — её вырвали из тела цегота и отбросили в сторону, она была сломана у самого наконечника. Речник посмотрел на тростниковое древко и остриё из цеготьего зуба. Оно вымазано было чем-то желтоватым, непохожим на кровь или слизь. Фрисс огляделся в поисках Нециса, но тут один из жителей окликнул его и протянул руку за стрелой. Ему нужен был наконечник — зуб подходящей формы труднее найти, чем обрезок тростника…

— Та-а… Вот ты где, Фрисс, — усмехнулся Некромант. Откуда он появился, Речник не заметил, — разве что прятался за крышкой дубильной ямы, больше на откосе, залитом солнцем, укрыться было негде.

— Смотришь, как готовится наш ужин? — прошептал маг с кривой ухмылкой, кивая на ямы с рубленым мясом.

— До этого ужина мы не доживём, — отмахнулся Речник. — Эта яма простоит закрытой месяц, если не больше. Для нас открыли старую. Мы — почётные гости, нам положено вкусное мясо.

— Та-а… синхи, — кивнул Некромант и тихо хихикнул. — По крайней мере, эти люди не болтаются над бездной на хлипком плоту, гоняясь за рыбёшкой. Еда приходит к ним сама. Так ты говоришь, это мясо закапывают на месяц?

— Да, — кивнул Речник и подумал про себя, что это не слишком помогает сделать его съедобным.

— Нецис, ты не видел Скегга? — спохватился он. Некромант пожал плечами.

— С самого утра. Мы вместе были у могилы Флонара… Думаю, сейчас он торгуется с Дьинаном — боится переплатить за дрова. Та-а… не будь я на чужой земле, точно предложил бы ему партию скелетов за полцены. Думать не хочу, что придётся снова ворочать плавники руками…

— Вот ведь жадная крыса… — поморщился Речник и потянулся за сумкой. — Одолжить ему до возвращения, что ли…

— Та-а! Не нужно, Фрисс. Этого точно делать не нужно, — взгляд серо-стальных глаз стал пронзительным. — Купи себе что-нибудь дельное, но ничего не давай Скеггу Ивейде.

Речник хмыкнул. Нечасто мысли Нециса настолько совпадали с его собственными. «Что-то дельное» уже покоилось на дне сумки — некрупные, но красивые раковины, витые и зубчатые, ребристые и округлые. Здесь, на Макеце, знали толк в ракушках…

Жители, занимаясь своими делами, молча обходили чужеземцев, как будто те были валунами или выросшими на дороге деревьями. Фрисс ловил на себе взгляды, но ни страха, ни интереса в них не было. Кажется, островитян слегка удивляло обилие одежды на нём и его спутнике — сами они обходились набедренными повязками из цеготьей кожи и короткими накидками на плечи, сплетёнными, судя по виду, из размятых листьев. Изношенные накидки превращались в подстилки или растопку. Здесь вообще мало что пропадало без дела…

— Удалось тебе с ними поговорить? — шёпотом спросил Нецис. Он мог бы и не шептаться — возможно, жители только прикидывались, что не понимают язык сингелов, но наречие иларсов им точно негде было выучить. Фрисс покачал головой.

— Нет, ни с кем. Делают вид, что не понимают слов. Торговался с ними жестами. Наверное, переплатил, ну да пусть им будет хорошо.

— По-кувански тоже не понимают? — хмыкнул маг.

— Если они куванцы, им со мной вообще говорить не положено, — неохотно ответил Речник. — Дьинан — старший, он и говорит с властями и чужаками. Не знаю, кто мы для них…

— Ты не вполне уверен, что они куванцы? — удивлённо посмотрел на него Нецис. — По-моему, сходство очевидно.

— Взгляни на их глаза, — нахмурился Речник. — У куванцев глаза тёмные, у них — ярко-синие. Даже у сингелов таких не бывает. Если бы не это, я бы с тобой согласился.

— Кто знает, в какой цвет можно окраситься, если… каждый день… есть цеготов, — Нецис неосторожно приблизился к квасильной яме и теперь глотал воздух ртом. — Надеюсь, нам не придётся проверять это на себе. Та-а… Правда, где Скегг?..

…Странный белесый свет лился сверху, но никаких светильников не было под высоким вогнутым сводом, затянутым паутиной стальных балок. Толстые округлые опоры вырастали из пола, покрытого однотонными пластинами, и уходили к потолку, разветвляясь на пучки труб. Тихий треск доносился издалека — откуда-то из-за стены, не доходящей до свода и затянутой непрозрачными мутными экранами. Фрисс был не один в огромном и жутком доме — трое шли впереди него, шли молча, то и дело оглядываясь. Тяжёлое гранёное оружие в руках одного из них дрогнуло, выплюнув сгусток огня в нечто, лежащее у стены. Речник посмотрел туда и вздрогнул — на полу в луже крови и оплавленного фрила растянулось большое серокожее тело. Многочисленные выстрелы изрешетили его, чёрная одежда из блестящего скирлина оплавилась и клочками прилипла к коже, а на то, что осталось от головы мертвеца, Фрисс только взглянул — и сразу отвернулся. Тот, кто стрелял в убитого, с опаской подошёл, пнул неподвижное тело, оглянулся на Речника и кивнул, жестом приказывая не отставать.