Солнечный дождь из черной дыры - [63]

– Юля, уходи отсюда! – прокричал из-за двери Роман.

– Я без тебя никуда не уйду, – просто сказала Юлька.

– Убирайся! – кричал из комнаты Роман.

– Юля, что за фамильярность? – вдруг заинтересовался Стас. – Всё-таки скажи мне, где ты сегодня ночевала?

– Я ночевала у Романа!

– Ты не могла. Ты хочешь меня расстроить? Ты же не одна из этих пустоголовых дур, которые сами лезут к нему в постель. Ты моя сестра. Я же предупреждал тебя.

– Она тебя дразнит, – встрял Роман, – ты в бабах никогда не разбирался! Пусть уезжает. Она наслушалась тут достаточно, если ещё насмотрится, придётся тебе её по психологам таскать. Бабы – народ впечатлительный. У меня с твоей сестрой ничего не было. Я, конечно, кое-какие вольности себе позволил, но Юлия Вадимовна – кремень. Не дала! Она мне, собственно, и не нравится, не люблю рыжих.

Роман говорил нарочито грубо, надеясь обидеть Юльку и облегчить ей отступление. Она должна уйти отсюда. Сейчас это было самое главное.

– Ночью мне так не показалось, – не приняла его игру Юлька. – Рыжие как раз в твоём вкусе!

– Можешь ты сделать то, что тебе говорят! – заорал Роман.

– Ты разочаровываешь меня, Юля, – покачал головой Стас и приказал, – подойди ко мне. Я готов простить твою ошибку. Но ты должна понимать, ты моя сестра и всё хорошо у тебя будет, только пока ты рядом со мной. У тебя больше никого нет, только я. Я один могу понять тебя. Без меня ты пропадёшь. Жизнь опасна, а ты несамостоятельная. Тебе требуется забота.

– Я благодарна тебе. Но я не ребёнок, не стоит так меня опекать, – сухо ответила Юля.

– Не обманывай себя, – Стас взял её за руку и заговорил как с маленьким ребёнком. – Помнишь, как тебя напугала собака? Всего лишь собака, сорвавшаяся с цепи. А если это будет маньяк? Ты же слышала новости. Он где-то близко. Ты его не встречала? Надо быть осторожной. И на работе у тебя ничего не ладится. Коллеги тебя не любят. А эти ужасные письма… Люди такие злые.

– Откуда ты знаешь про письма? – дикая догадка проскользнула в голове у Юльки, и она вырвала у Стаса руку. – Я про них никому не рассказывала.

– Нашёл в твоей сумочке.

– Ты врёшь! Я уничтожала их сразу, как получала, кроме последнего, но ты не мог его видеть, это было после твоего отъезда. Стас, это ты их писал?

– Хорошо. Их писал я. И собака – это тоже я, догадливая ты моя, – он улыбнулся и снова потянулся к ней.

– Зачем? Это было страшно! Это жестоко! А этот человек в капюшоне, который свистел?

– Тоже я. Опережая твой вопрос, скажу, что женщин в красном я не трогал. Просто я систематически смотрю криминальные новости. Пару месяцев назад я услышал про первое убийство и запомнил. Я же не монстр убивать направо и налево.

Юлька молчала. Ей захотелось, чтобы он исчез и никогда не появлялся в её жизни. Кажется, она готова была его убить сама.

– Я хотел, чтобы ты поняла, что ты моя, что ты нуждаешься во мне, – Стас начал раздражаться. – Ты обязательно пришла бы к этому пониманию, но через какое-то время. Я просто старался сократить это время. Когда я уехал в город после похорон, ты должна была поехать за мной или звонить и просить вернуться, ты должна была цепляться за меня. Я твой брат! А ты? Ты оказалась в постели этого урода. В общем, решай либо ты уезжаешь сейчас со мной, либо горишь вместе с ними. Не будь дурой. Ты моя! Ты такая же, как я. Ты и я из одной клеточки, ты часть меня!

– Вы разнояйцевые, – испортил пафосную речь Роман.

– Чего? – не понял Стас.

– Разнояйцевые вы, говорю.

– Ты это зачем сейчас сказал?!

– Констатировал факт. Ты говоришь: «Юля, мы из одной клеточки»… А вы из разных клеточек. Вы разнояйцевые. Обычные брат и сестра. Ты всегда биологию недоучивал.

– Ты что, придурок совсем?! – заорал Стас. – Ты не понимаешь, что я тебя сейчас убью?!

– Понимаю, тем более молчать смысла нет. Какая теперь разница, раздражаю я тебя или нет!

– Ты! Ты! – брызгал слюной Стас и не мог найти слов. Чем ещё можно угрожать человеку, которого собираешься убить через пару минут.

– Стас, это всё бессмысленно. Ты первый подозреваемый, – сделал слабую попытку остановить его Роман.

– Ошибаешься! Убийца лежит в багажнике. Сейчас я его принесу сюда. Я не при делах. Это Кирюха задумал страшную месть. Заманил вас сюда, а потом напился, не успел убежать и сгорел с вами вместе. Полиция будет рада раскрыть дело по горячим следам. А я похороню ваши обезображенные тела. Будут цветы, речи, слёзы. Об этом не беспокойтесь. Перед людьми стыдно не будет.

Юлька поняла, что настала последняя решающая минута. Стас откупорил бутылки с жидкостью для розжига и забросил их в комнату сквозь щели в досках на окнах. Затем схватил канистру и вылил оставшийся бензин на дверь и стены на веранде.

– Стас, Стас! Пожалуйста! Не надо! Пожалей их! Ты уже и так всех наказал! Они раскаялись! Ты же не дал им слова сказать! Они так жалеют обо всём, что натворили! Мама всю жизнь, каждую минутку о тебе думала! Ты же мне веришь! Я твоя сестра!

Юлька бегала за ним, хватала за руки, пыталась вырвать канистру, вешалась ему на шею, падала. Стас нетерпеливо отмахивался от неё. Он грубо выволок из багажника полуживого от жары Кирилла, затащил на веранду и бросил его там связанного.