Солнечная песня - [4]

Майкл никак не мог понять, почему этот невинный поцелуй так раздосадовал его.

— О Рэнди! Я так рада видеть тебя здесь. Я уже умирала от скуки! — искоса поглядывая на Майкла, сказала она.

— Это мой друг, о котором я тебе рассказывал, Майкл Шонесси. Майкл, познакомься с моей кузиной Маргарет Уэйверли, — представил их друг другу Нельсон.

Впервые в своей жизни Майкл словно язык проглотил, но уже через пару минут пришел в себя достаточно для того, чтобы пригласить новую знакомую потанцевать.

Когда они кружились по залу, она сказала:

— Рэнди так много говорил о вас, мистер Шонесси, что я просто сгорала от желания познакомиться с вами.

— Пожалуйста, зовите меня Майкл. — Ее признание доставило ему несказанную радость. — Боюсь, он сильно преувеличил, мисс Уэйверли.

Она рассмеялась ему в лицо:

— Значит, у меня перед вами преимущество. Пожалуйста, зовите меня Мэгги и скажите, что бы вы хотели знать обо мне.

Он хотел знать, как она стала такой красавицей, но вместо этого спросил:

— Могу я пригласить вас на следующий танец?

Ее веселый смех всколыхнул его сердце:

— Но еще не кончился этот.

— Мне нравится планировать наперед.

— Люди начнут говорить Бог весть что, если я протанцую весь вечер с вами.

Он осмелился притянуть ее к себе.

— А вас это беспокоит?

Не колеблясь ни секунды, она покачала головой:

— Нет, но я боюсь, что мои родители будут недовольны.

— А где они? — Майкл обвел зал взглядом.

— Отец играет в карты, а мама — вот та озабоченная дама, которая стоит с Рэнди у стола с шампанским.

Когда они вальсировали поблизости, он улыбнулся даме, которую показала Мэгги. В ответ та лишь холодно кивнула.

— Не обращайте на нее внимания, она всегда так себя ведет, когда я танцую с кем-нибудь, кого она не знает, — заверила его девушка.

— Она что, знает всех присутствующих?

— И их родословную в придачу.

Майкла охватило предчувствие неминуемого несчастья, но он смог преодолеть его и только сильнее сжал ее руку. Это же Америка. Он ничем не хуже любого другого мужчины в этом зале. Даже лучше, убедил он себя. И он готов бороться за то, что другие имеют от рождения.

Они протанцевали еще один танец, в третьем ему было вежливо отказано. И хотя Рэнди уговаривал его потанцевать с кем-нибудь еще, Майкл предпочел уединиться и весь оставшийся вечер тихо потягивал шампанское, наблюдая, как один джентльмен за другим выводит Мэгги на очередной танец. В каждый момент вечера он точно знал, где она находится, с кем танцует. И хотя у него была лишь мимолетная возможность попрощаться с ней, домой он вернулся радостным, с поющим сердцем. Он знал, что познакомился с девушкой, на которой женится.

У него не было денег на цветы, однако он все же послал ей поздравление в День Святого Валентина. Открытка обошлась ему гораздо дороже, чем он мог себе позволить, но это была замечательная открытка. На обрамленном бумажными кружевами сердце была изображена темноволосая женщина, срывающая цветы с распустившегося дерева, и отпечатан стишок, который он заучил наизусть: «Если и есть верное и преданное сердце, его-то я и предлагаю тебе».

Когда он наконец снова увидел ее, Мэгги пообещала ему сохранить открытку навсегда.

Необходимость работать каждый вечер и в выходные дни мешала их роману, но когда у него выдавался свободный час или два, они встречались в городском парке. Она понимала, как дорого было ему время, и максимально использовала каждое выпадавшее на их долю мгновение. Ее кузен Рэндол всегда с готовностью передавал записки, которыми они обменивались.

Зима кончилась, они продолжали проводить наедине теплые вечера в парке, гуляя среди зеленых и цветущих деревьев, не позволяя себе ничего кроме прикосновения рук и поцелуев украдкой. Но в один воскресный вечер Мэгги пришла с темными кругами под глазами и насупленными от тревоги бровями.

— Что случилось, дорогая? — спросил он, подчеркивая свой акцент: его она любила больше всего в нем. Он сделал бы все что угодно, лишь бы ее щеки снова порозовели, а глаза заискрились.

Девушка встряхнула головой.

— Ничего, — прошептала она, с нежностью прижав свою ладошку к его щеке. — Мне едва удалось вырваться сегодня.

— Пойдем, — не задумываясь, он схватил ее за руку и с сильно бьющимся сердцем потянул к выходу из парка. — Пришло время поговорить с твоим отцом. Я и так слишком долго оттягивал этот момент. Пусть узнает о наших планах.

— Нет! — ее возражение прозвучало так неистово, что он отпустил ее руку.

— В чем дело?

— Тебе нельзя говорить с отцом. Не сейчас.

Его охватил гнев. Гнев, смешанный с унижением и гордостью.

— Я достаточно долго мирился с тайными свиданиями, Мэгги. Если ты стыдишься меня, так и скажи, и я оставлю тебя в покое.

Посреди исхоженной тропинки около пруда она остановила его и проронила:

— Не смей так думать, Майкл. Просто ты не знаешь моего отца. Он слишком тверд в своих убеждениях.

— Ты хочешь сказать, что он такой же, как и остальные высокомерные бостонцы? Уже не висит ли в окне его банка плакатик «Не для ирландцев»?

Она заметно побледнела.

— Пожалуйста, Майкл, не говори так.

Он постарался успокоиться, охладить свою ярость. Весь свет сошелся для него на этой доверчиво прильнувшей к нему девушке. И не было препятствий, которых он не преодолел бы ради нее. Если нужно еще какое-то время скрываться, как она просит, что ж, пусть будет так.