Солнечная аллея - [37]
— Можем, значит, если захотим! — сказал он, удовлетворенно помахивая письмом. — Как мы им показали, а?!
В итоге Миха и его родители возвращались к себе на Солнечную аллею с высоко поднятой головой, хоть Михе, несмотря на всеобщие, отчаянные и многолетние усилия, так и не удалось пристроиться в «красный монастырь». Это потребовало стольких трудов, ухищрений, усилий, а подвести черту оказалось проще простого.
На чистом русском языке Миха сказал:
— Так твою мать! — А потом по-немецки добавил: — Русскими нам не бывать!
И его прекрасно поняли.
ЖИТЬ И УМЕРЕТЬ НА СОЛНЕЧНОЙ АЛЛЕЕ
Зато Мирьям еще несколько недель Миху в упор не замечала. Не могла ему простить, что, несмотря на четырехкратное приглашение, он к ней не зашел. Поскольку о задержании Михи участковым она ничего не знала, Михин неприход в тот вечер ее страшно оскорбил. Если уж он на такое приглашение не откликается, что ему вообще надо? Если уж он на мой зов не откликается, кого ему вообще надо? Словом, раз Миха как был, так и остался бревном бесчувственным, Мирьям снова начала встречаться и обжиматься с западными ухажерами. И не делала из этого никакого секрета. Каждую неделю перед ее подъездом стояла теперь очередная иномарка - сперва «порш», потом «мерседес кабриолет», потом «ягуар», а однажды так и вовсе «бугатти». Все эти легендарные машины, которые ее братец прежде только по игрушечным моделям и знал, теперь подруливали прямо к их подъезду, наяву и в натуральную величину. На Михе лица не было. Он только об одном себя и спрашивал: как Мирьям такое удается — каждую неделю новый? Пока братишка Мирьям под большим секретом не выложил ему: все не совсем так, как кажется. На самом деле, однако, все оказалось даже куда хуже, чем Миха предполагал. За модель «биг бэнджера» — одна из немногих шикарных иномарок, которые пока что за Мирьям не заезжали, — братишка Мирьям открыл Михе вот что:
— Ты думаешь, к ней всякий раз новый приезжает? А вот и нет! Все время один и тот же. Просто у него каждую неделю новая машина.
Даже Мирьям не знала, как ему такое удается. «Не иначе, миллионер!»
А братец Мирьям пошел в своих предположениях еще дальше:
— Наверно, это Элвис.
Нет уж, Миха точно знал: это кто угодно, только не Элвис.
— Но тогда кто? Кто? — допытывался братишка Мирьям, и Михе в конце концов пришлось допустить, что это, должно быть, шейх всего Западного Берлина.
Тем временем западноберлинский шейх совершил, по крайней мере, одно доброе дело. Однажды этот идиот настолько внезапно и широко распахнул дверцу своего «кадиллака», что Волосатик, проезжавший мимо на складном велике, просто не успел свернуть и со всего маха грохнулся на мостовую. Побеги он тотчас жаловаться к участковому — и шейху дорого обошлись бы его миллионерские замашки. Но Волосатик предпочел
6-1952 все уладить на месте и без полиции. Он потребовал 50 западных марок себе на альбом «Exile on Main Street». Западноберлинский шейх попробовал было отделаться сперва западной двадцаткой, потом восточной полсотней, но Волосатик твердо стоял на своем и в конце концов добился желаемого. Теперь ему оставалось только дождаться вторника и тогда, наконец, забрать вожделенный дубль у Финки, который все еще раз в неделю выходил на свое рабочее место под мостом продавать западный винил.
Поскольку шейх показал себя изрядным жлобом, Волосатик усомнился, вправду ли он тот, за кого все его принимают. Но для Михи это не имело значения. Шейх там или не шейх — этот тип слишком часто бывает у Мирьям и всякий раз прикатывает на слишком шикарном автомобиле! Главное же, поведение его не вписывалось ни в какие стандарты. Мужики, разъезжающие в шикарных машинах, имеют обыкновение менять женщин, а этот, наоборот, разъезжает всегда с одной шикарной красавицей, зато меняет машины! Ясное дело, против соперника, который каждый раз приезжает в новой машине, Миха бессилен. Словом, нервы у Михи были на пределе. И когда очередной класс западных дебилов со смотровой площадки начал над ним потешаться, Миха в ответ заорал:
— Вот исполнится мне восемнадцать, я на три года пойду в погранцы и всех вас перекокаю, всех до единого!
Ни до, ни после никто и никогда на Солнечной аллее не видел Миху в такой ярости. Кстати, по крайней мере, одно положительное последствие этот его приступ возымел: со смотровой площадки над ним никогда больше не смеялись.
Западноберлинский шейх на самом деле работал сторожем подземной автостоянки при шикарном отеле «Швейцарский двор». Он знал, кто из постояльцев в какой машине к ним приезжает и на какое время в отеле останавливается. И попросту этими машинами пользовался. Лучшего способа выдать себя за ротшильда и не придумаешь. Но однажды ему крупно не повезло. Нет-нет, он не разбил чужую машину. И не совершил наезд. Все оказалось гораздо хуже. При пересечении границы, на сей раз на «лаборджини», у него возникли осложнения при таможенном досмотре: в багажнике лимузина обнаружились четыре автомата. Западноберлинский шейх позаимствовал чужую «лаборджини», не догадываясь, что хозяин тачки — один из главарей мафии. Из-за этих автоматов его, ясное дело, повязали органы и допрашивали несколько дней подряд. Потом, правда, отпустили. Но ни машину, ни автоматы не вернули. По ту сторону границы его уже ждали мафиози. В точности такие, каких он и опасался: трое сицилианцев с каменными скулами, неподвижными взглядами и пилочками для ногтей в ленивых руках. Западноберлинский шейх, только что имевший неприятности с органами, очень хорошо понял, что все
Эта книга – научно-популярное издание на самые интересные и глобальные темы – о возрасте и происхождении человеческой цивилизации. В ней сообщается о самом загадочном и непостижимом – о древнем посещении Земли инопланетянами и об удивительных генетических экспериментах, которые они здесь проводили. На основании многочисленных источников автор достаточно подробно описывает существенные отличия Небожителей от обычных земных людей и приводит возможные причины уничтожения людей Всемирным потопом.
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!