Солнценосец - [67]
- Ты ничего не знаешь, желтоглазая, - сказал Лотт. Ему было все равно. Он понимал, что это конец. Он снова один. Сам на сам с болью и обидой. - Ты все еще веришь сказкам как ребенок. Нет на свете святых. Нет на свете героев. Есть обычные люди, есть их грешки и проблемы. Нет справедливости, иначе Дар не проснулся бы во мне, а твоих родных не принесли в жертву. Хочешь знать кто я? Пожалуйста. Я тот, кто предал своего сеньора. Я братоубийца. Не спаситель человечества. Не пример для подражания. Я не раз хотел избавиться от тебя и случись все иначе, наверняка бы так и сделал. Мне нужен порошок. Он приносит счастье, облегчение. Мне не нужна ни ты, ни эта чертова неверная.
Кэт бережно сложила куклу и ключи в котомку, погладила загривок Пегушки и ушла. Она ни разу не оглянулась в его сторону. Не сказала ни одного слова, и от этого стало горько.
Лотт некоторое время бродил по окрестностям, пытаясь найти путь наверх. Коротко перекусил сухарями. Перескакивал с дороги на дорогу. Обходил статуи огнептиц. Пытался привести мысли в порядок.
Он непременно осядет где-нибудь в Делии. Тут его никто не знает. Новая жизнь. Он сможет...
Лотт и сам не заметил, как пальцы привычно зачерпнули щепоть "блажи". Удивительно, как долго он смог протянуть без нее. Почти два дня. Знакомый запах манил. Терпкий, даже островатый. Раздражающий обоняние, сулящий покой и умиротворение.
Закатное солнце снова заволокли тучи. Будет дождь. Начхать. Он примет дозу и забудет. Как делал всегда. Все это сон. Обман. А "блажь" - вот, что настоящее. В ней спасение. Только в ней.
Что-то не давало сделать понюшку. "Блажь" манила, звала, руки тряслись от желания. Однако Лотт все сидел и смотрел на зажатую в руке щепоть. Он бы убил ради нее. Перерезал горло. Там, в Гэстхолле. Чик и все. Как он стал таким? Когда?
Иногда люди ошибаются. Сходят с пути, становятся преступниками. Но ведь он всегда делал то, что считал нужным. И поплатился. За свою доброту, за благие намерения. Можно ли это считать преступлением? Сир Томас считал ответ однозначным.
И Кэт. Ее сестра и мать погибли от рук церковников, но последние спасли кучу жизней, закрыв червоточину. Где правда там? Их зарезали будто скот, не спрашивая и не слушая. Но что сказали бы люди, которые выжили благодаря их смертям?
Нет истины, нет однозначности. Он не может всю жизнь прожить вот так, топя обиду на несправедливый мир в "блажи грешника". У него, в конце концов, есть Дар. Может быть, стоит попытаться еще раз? И он не одинок. Впервые в жизни. Сторм Марш был братом по крови, но вот по духу? Они разные люди с разными взглядами. Лотт до последнего не понимал, что последнее важнее. Кэт вытянула его из болота, дала цель. И Квази, она тоже верит, что мир можно изменить. Что, если червоточины перестанут уносить чужие жизни? Не будет ли это тем обетованным краем, седьмым небом, где восседают Гэллос и Аллана вместе со святыми?
А что, если не получится? Что, если он даст маху? Что ж, тогда он скажет себе, что хотя бы попытался. И это будет лучшим исходом, чем тот, к которому Марш стремился в Гэстхолле.
Он струсил блажь. Ладони взмокли, и часть пылинок прилипла к коже. Это ничего. Он сможет. Будет плохо, очень плохо. Но Лотт попытается выдержать ломку. Ради себя, ради Кэт.
Удивительно, но дорога вниз нашлась довольно быстро. Видимо, даже не осознавая, он не хотел бросать спутниц. Мерин окончательно успокоился и стал послушным.
Лотт видел близкие огни. Девушки остановились около дворца. Зажгли костер и теперь наверняка грелись, обсуждая дальнейшие планы. Что ж, он их очень удивит. Не время сбрасывать со счета бывшего оруженосца лорда Кэнсли.
Лотт шел вдоль высыхающей реки и напевал под нос грубую песенку про доярку и пастуха. Замок рос на глазах. Шпили копьями уставились в нависшую скалу. Пустые окна теперь не казались крохотными щелочками. Сквозь них мог пройти конь, везя за собой телегу. Яркая черепица искрошилась, кое-где крыша просела и свод, не выдержав натиска, рухнул внутрь.
Когда-то вдоль реки курсировали корабли. Виднелись останки пристани. Резные бревна-подпорки прогнили и наполовину изъедены древоточцами, но все еще хранили следы искусной работы мастеров.
Лотт обернулся и увидел остатки арки. Люди Фениксов пробили проход из каньона, соединив бьющую ключом подземную реку с притоком Набожной Дочери. Гигантская человеческая фигура подпирала своды; мастера-каменщики виртуозно изобразили напряжение всех мышц. Человек силился, выполняя то, для чего его создали. Но вода точит камень вне зависимости от его красоты. Арка разрушилась, завал образовал плотину, и разорвал тонкую связь двух рек. Гигант подпирал небо и выглядел нелепо.
Он будет выглядеть также? Напрасные надежды?
Лотт плеснул в лицо проточной водой, чтобы прогнать дурные мысли. Он все делает правильно. Он выберется из этого болота. Сам в него вступил и только сам способен найти выход.
Словно во сне, прямо перед глазами, наполовину затопленный, проплыл башмак. Он узнал его. Такие, с деревянными каблуками и медными тускло блестящими набойками носила Кэт.
Скверное предчувствие резануло нутро. Желтоглазая и неверная влипли в неприятности. Опять по его вине. Если бы он был рядом...
Удачи и неудачи сплелись в судьбе Руслана так тесно, что стало сложно отличать одни от других. Нелепая смерть на утренней пробежке привела к возрождению в новом мире по воле древнего языческого бога. А драгоценный подарок от покровителя обернулся тяжким жерновом на шею. Простецкий меч, гибкий разум да личная доблесть - вот инструменты, которыми молодому страннику предстоит проложить себе.
- А с чего ты взял, что это магия? - спросил Ладомир у Ярпена, раздвигая руками высокие сорняки, которыми заросло всё поле.- Ты же знаешь, что у меня того, сразу живот крутит, ежели рядом кто колдует. Ещё моя покойная бабка, когда гадала, то я с толчка не слазил. А теперь вот опять, с тех пор как я сходил туда, то считай в нужнике поселился. Мужики ржут, а я-то знаю, что там что-то не так. Да и сейчас, что-то плоховато мне.- Так это оттого, что рядом с тобой маг идёт.- Ты что опять за старое взялся? А..
Эридан, главный герой романа, принимает опасное решение - спасти ребенка высоких кровей, чтобы не допустить смерти последнего из королевской семьи. В его родной дом пришел демон, которому не могут противостоять ни одни известные силы. Бесчисленная бледная армия разрушила столицу королевства и убила всех до кого только смогла дотянуться. Добро пожаловать в Родергам, на великий Континент, на земли магов, лордов, демонов и королей. В этом мире добро не побеждает, оно лишь пытается выжить в условиях суровой реальности.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.
Молодой человек бросает свою размеренную жизнь и уезжает в другой город, чтобы начать новую жизнь. Он хочет осуществить свою мечту - стать писателем. Однако мир дарит ему больше, чем просто возможность стать кем-то.
На мирную деревню, расположенную на окраине княжества, совершают набег дикари под предводительством страшной женщины-колдуньи. Они убивают всех взрослых, угоняют детей, но зачем-то оставляют в живых молодёжь. Оказавшаяся в числе выживших девушка по имени Ула решает пуститься в погоню, чтобы вызволить из плена младшего брата. На пути её ждёт множество смертельных опасностей и лишений. Но дух её твёрд как никогда, и значит, она пойдёт до самого конца. А если потребуется, то и дальше.