— Хочу тебе, Лиса, поведать… — И начинается беседа. О том, о сем, про то, про это — и все, конечно, по секрету.
Лиса молчит, а мысли все — лишь о зажаренном гусе.
«Ну до чего она некстати! Невежа, хвост кладет на скатерть. Все говорит и говорит, а гусь, наверное, сгорит! Ну как спастись от новостей и от непрошенных гостей?»
Трещит соседка, как сорока, что от охоты нету прока и что не ела много дней, что жить становится трудней…
Молчит Лиса, а мысли все — конечно, только о гусе.
«Небось, уйдет она не скоро, а угостить ее, обжору, так не достанется самой. Скорей бы шла она домой! Пусть даже подгорит мой гусь, но с нею я не поделюсь. Ведь гусь один, голодных — тьма. Я лучше съем его сама».
Часы идут. Вот ночь настала. И, наконец, соседка встала:
— Ну что ж, пожалуй, мне пора. Не оставаться ж до утра! Спасибо, было очень мило.
Лиса соседку проводила, чуть постояла на крылечке, потом прыжком — к погасшей печке! Зрачки от жадности дрожат!
А в печке… угольки лежат.
— Ах, боже мой, какая жалость! Не так уж мало мне б досталось, когда б соседке я дала погрызть хотя бы полкрыла…
Погас огонь. Остыла печь. Лисе пришлось голодной лечь. Но верьте мне, теперь Лисице гусь каждой ночью будет сниться!