Солнце любви [Киноновеллы. Сборник] - [18]
ПОЛИНА. Ну, вы и дальше не заглядываете в замочную скважину, и вам ничего не будет.
НИНА ИГОРЕВНА. Шутите.
Входят Потехин с Коробовым.
ПОТЕХИН. Нам пива.
КОРОБОВ. Мне звонил художник, который и занимался этими картинами, подчищал от пыли, а рисунки и акварели из папки заключил собственноручно в рамки... Он этим так увлекался, что дневал и ночевал на чердаке, пока шел ремонт, а затем и чердак, пробив окна на крышу, превратили в мансарду, по его проекту... Никто лучше Морева вам не расскажет о картинах и первых владельцах...
ПОЛИНА. И о привидениях?
ПОТЕХИН. Приведите его, хорошо?
Все расходятся, воцаряется ночь...
ГОЛОС ПОЛИНЫ (с веселым дыханием). Что происходит? Призраки бродят по дому и разговаривают? И это не сказка?
ГОЛОС ПОТЕХИНА. Разве вся наша жизнь не сказка?
ГОЛОС ПОЛИНЫ. Как у Лысого?
ГОЛОС ПОТЕХИНА. Ну, нет!
Интерьер дома в стиле модерн. В гостиную входят Морев, широкоплечий и ладный по шагу, в джинсах и полувере, еще молодой человек, и Потехин. Останавливаются у портрета госпожи Ломовой.
ПОТЕХИН. Что здесь происходит?
МОРЕВ(с легкой усмешкой). Изображение человека словно оживает и заговаривает... Возможно, оно сходит с холста, и тогда словно видишь его в яви, как в кино, в сумерках ночи, как игру теней, что принимают, видимо, испокон века за привидения.
ПОТЕХИН. Да, нечто похожее я видел... Но что это значит?
МОРЕВ. Возможно, всего лишь игра света...
ПОТЕХИН. Всего лишь мерещится? А голоса?
МОРЕВ. И голоса могут мерещиться, не правда ли? Нет, тут несомненно нечто иное. Картина - это особая, в цвете, светотень, воссоздающая лицо человека, его глаза, улыбку... У одних это просто изображение, у гениальных художников - магия света и жизни, как природа творит все живое. Когда эта магия присутствует в картине, она может излучать изображение в пространство, и мы воспринимаем портрет как живое воссоздание человека, который может, вероятно, явиться вновь в самой жизни.
ПОТЕХИН. И это происходит здесь?
Оглядываются вокруг - интерьер, как и фасад, в этом доме заключал не просто уют старины, но и живое дыхание давно ушедшей эпохи, будто время повернуло вспять.
МОРЕВ. Я наблюдал неоднократно. И другие видели нечто такое. Правда, я не придавал особого значения этим происшествиям, поскольку здесь я мог прикладываться к бутылкам с отборными винами сколько угодно. Значит, и другие тоже.
ПОТЕХИН (рассмеявшись). Я не каждый день пью, да и то мало.
МОРЕВ. Когда всего вдоволь, ничего особо уж не хочется?
ПОТЕХИН. Нет, запой у меня в работе. А с тех пор, как поселились здесь, и в любви.
МОРЕВ. Еще бы! Здесь же Эдем, сотворенный архитектором из всех прельстительных и таинственных мотивов модерна, что завораживает и пьянит, как наркотик. Или и любовь - как наркотик?
ПОТЕХИН. Конечно! И сильнейший!
МОРЕВ. В вашем случае, успех и богатство, воплощенные в этом доме.
ПОТЕХИН. Пожалуй. Поэтому возможны и у меня галлюцинации, хотите сказать?
МОРЕВ. А мадам?
ПОТЕХИН. Все эти происшествия меня не очень тревожат, скорее завлекают тайной. Так и жена моя. Она слышала голоса... И был случай, когда в столовой, вместо экономки, возник дворецкий. Она чуть в обморок не упала.
МОРЕВ. Ничего страшного, а страшно. Такова жизнь. Ничего страшного - до смерти, а смерти не минуешь.
ПОТЕХИН. Полина тоже хотела поговорить с вами. Но, знаете, меньше всего о привидениях, а о тех людях, чьи портреты были найдены в чулане. Точнее, о доме и стиле модерн вообще.
МОРЕВ. А вы?
ПОТЕХИН. Меня занимает лишь портрет госпожи Ломовой.
МОРЕВ. Портрет или она сама?
ПОТЕХИН. Она сама, разумеется. Но на портрете.
МОРЕВ. А на рисунках?
ПОТЕХИН. Это она?!
Морев направляется к лестнице, и они поднимаются на третий этаж.
МОРЕВ. Чулан на чердаке, пятый угол которого был замурован, сохранил массу мелких вещей и предметов от разграбления.
Теперь он представлял мансарду с окнами на крыше и напоминал музей. Бюро из карельской березы, кресла, диван перемежались со столами, на которых под стеклом красовались драгоценные украшения, а по стенам висели небольшие картины - гравюры и рисунки карандашом, гуашью, темперой и акварелью, - среди которых выделялись работы Ореста Смолина, по всему, с натуры, а моделью служила одна и та же особа.
То сидела она, полуприкрывшись, обнаженная до бедер, в позе Венеры кого-то из старых мастеров, то лежала совершенно голая, в позе естественной и целомудренной, как на пляже, разве что без купальника, то стояла, высокая, стройная, в позе, чуть вольной, может быть, от того, что одна нога была отодвинута и приподнята, как если бы молодая женщина, скорее крупнотелая девушка, переступала на месте, полная жизни, даже с впечатлением тяжести ее крупных ног.
Лицо не было отчетливо прорисовано, но овал, выражение, глаза - все как будто указывало на то, что это та же самая женщина, еще совсем юная, скорее девушка, которая воссоздана в портрете госпожи Ломовой.
ПОТЕХИН. Это она? Но здесь не молодая женщина, скорее еще девушка.
МОРЕВ. И в полном цвету, какой женщине уже не быть, пусть она прекрасней, но иначе.
ПОТЕХИН. И лицо не прорисовано.
МОРЕВ. Нарочно. Это она. И не она. Создается удивительное впечатление, когда вольно или невольно наглядевшись на портрет дамы в роскошном платье в гостиной, входишь в мансарду, где, привлеченный обнаженной моделью, узнаешь в ней ту, но моложе, простодушней, с затаенной тенью смущения и стыда, что она из гордости не обнаруживает, как желание прельстить собою.
В основе романа «Восхождение» лежит легенда о русском художнике и путешественнике начала XX века Аристее Навротском, в судьбе которого якобы приняла участие Фея из Страны Света (это, возможно, и есть Шамбала), и он обрел дар творить саму жизнь из света, воскрешать человека, а его спутником во всевозможных странствиях оказывается юный поэт, вообразивший себя Эротом (демоном, по определению Платона), которого в мире христианском принимают за Люцифера.
![Солнце любви [Киноновелла]](/storage/book-covers/c2/c2986c4d11a0b71012c14c245a49c143a9d137d6.jpg)
Киноновелла – это сценарий, который уже при чтении воспринимаются как фильм, который снят или будет снят, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника. В киноновелле «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира. (Сонеты Шекспира в переводе С.Маршака.)
В основе романа "Сказки Золотого века" - жизнь Лермонтова, мгновенная и яркая, как вспышка молнии, она воспроизводится в поэтике классической прозы всех времен и народов, с вплетением стихов в повествование, что может быть всего лишь формальным приемом, если бы не герой, который мыслит не иначе, как стихами, именно через них он сам явится перед нами, как в жизни, им же пророчески угаданной и сотворенной. Поскольку в пределах этого краткого исторического мгновенья мы видим Пушкина, Михаила Глинку, Карла Брюллова и императора Николая I, который вольно или невольно повлиял на судьбы первейших гениев поэзии, музыки и живописи, и они здесь явятся, с мелодиями романсов, впервые зазвучавших тогда, с балами и маскарадами, краски которых и поныне сияют на полотнах художника.
![Телестерион [Сборник сюит]](/storage/book-covers/26/26eccd53a21947cfb846cea21bb5a8f768d31a86.jpg)
Телестерион — это храм посвящения в Элевсинских мистериях, с мистическим действом, в котором впервые обозначились, как и в сельских празднествах, черты театра Диониса. Это было специальное здание в форме кубического прямоугольника, почти как современное, с большой сценой и скамейками для небольшого числа зрителей, подготовленных для посвящения. В ходе действия с похищением Персефоны и с рождением ее сына от Зевса Дионис отправляется в Аид, за которым спускаются в катакомбы под сценой зрители в сопровождении факельщиков, с выходом под утро на берег моря.
Истории любви замечательных людей, знаменитых поэтов, художников и их творений, собранные в этом сборнике, как становится ясно, имеют одну основу, можно сказать, первопричину и источник, это женская красота во всех ее проявлениях, разумеется, что влечет, порождает любовь и вдохновение, порывы к творчеству и жизнетворчеству и что впервые здесь осознано как сокровища женщин.Это как россыпь жемчужин или цветов на весеннем лугу, или жемчужин поэзии и искусства, что и составляет внешнюю и внутреннюю среду обитания человеческого сообщества в череде столетий и тысячелетий.
Книга петербургского писателя, поэта и драматурга Петра Киле содержит жизнеописания замечательнейших людей России – Петра I, Александра Пушкина, Валентина Серова, Александра Блока, Анны Керн - в самой лаконичной и динамичной форме театрального представления.В книге опубликованы следующие пьесы: трагедия «Державный мастер», трагедия «Мусагет», трагедия «Утро дней», комедия «Соловьиный сад», весёлая драма «Анна Керн».
Logline: История о том, как «мистический тандем» — Живая Книга и Её Хранитель, дали ГГ Андрею власть и деньги, в результате чего Андрей заелся, потеряв любимую девушку и двух верных друзей… но после «мистический тандем» закономерно сделал подставу, мысля забрать душу Андрея в пользу дьявола, и только верная дружба и любовь помогли этого избежать…По повести А. Ангелова «Неразменный рубль».
Несколько дней повседневного быта посёлка в Советской Литве: доктор лечит больного старика, к родителям из столицы приезжает прославившийся сын, председатель празднует день рождения, жена уходит от мужа — из всего этого складывается обычная, простая, единственная, бесценная жизнь. А маленькие праздники — они продлевают ее!
Карьера эстрадной певицы Катрин идёт под откос, брак разваливается на глазах, сама она перестала верить в себя, публика от нее отвернулась. Сумеет ли она на конкурсе песен «Звёзды регаты» выступить с успехом?
Сценарий биографического кинофильма о всемирно прославленном датском писателе.
Авторский сборник, в который вошли произведения: «Моизи и мир рассудка» (роман), «Рыцарь ночного образа» (повесть), «Царствие земное» (рассказ), «Однорукий» (киносценарий).…«Когда я поднял свой взгляд, более молодой из двух мужчин с фантастическими камерами смотрел прямо на меня, и в его глазах стояло неприличное и открытое проявление любви. Конечно, я тут же ответил таким же взглядом — не ответить было совершенно невозможно»…
