Солнце и пламя - [14]

Впрочем, я, привычный к подобным переменам ее настроения, не сильно обращал на все это внимание. Меня больше занимала беседа, которую вели Мартин и Гарольд.

— Какую-то часть пути мы спокойно можем проделать не по холмам, а по нормальной дороге, — втолковывал новоявленный атаман лесных разбойников Монброну. — Поверь, это так. В ином трактире найдешь неприятностей больше, чем на торном пути из Форнасиона в Талькстад.

— Не знаю, не знаю, — морщился Гарольд. — Раньше путешествие по прямым дорогам в этих краях для нас всегда заканчивалось заварушкой.

— Раньше нас тут все с фонарями искали, — заметила Фриша, запахивая поплотнее плащ, поскольку денек нынче выдался не сильно весенний. Вроде и солнышко в небе сияло, а холод при этом был такой, что пальцы мерзли. — А сейчас мы никому не нужны, просто потому что никто про нас уже не помнит.

— Да ладно? — то ли возмутилась, то ли обрадовалась Магдалена.

— Под юбкой прохладно, — парировала простолюдинка. — Первые месяцы чернецы сновали по этим землям изрядно, это да. И нас искали, и других магов из числа тех, кто смог улизнуть во время резни. Иные даже находили!

Троица разбойников разразилась смехом, из которого следовало, что ничего хорошего удачливых поисковиков явно не ждало.

— Так вот, — отсмеявшись, продолжил уже Мартин. — Она права — искали. А потом — прекратили. Уцелей тогда Ворон — возможно, волна не схлынула бы, он для них был очень опасен. Наш учитель, кто бы что ни говорил, много дел даже в бегах мог натворить. Ну а так — что мы им? Кучка недоучек, которые под какие-то камни, что та ящерка, забились и сами нос оттуда не высунут. Что ты морщишься, де Фюрьи? Так и есть. Вы в лесах, мы в лесах, Монброн вон вообще за морями.

— Так, может, тогда мы и в горы не полезем? — предложила Магдалена. — Прямо по дорогам, по трактам…

— Не получится, — покачал головой Мартин. — Это здесь они безопасны — ни постов, ни дозоров. Ну минуем Талькстад, свернем на старую Нирскую дорогу, потом через Раухские холмы перевалим — и все, тишина-покой кончились, там все по-другому обстоит. Так-то, кто хотел свалить в эльфийские владения, еще осенью-зимой туда подался, — это факт. Но и сейчас народ нет-нет да и рванет куда подальше от новых порядков, особенно из бывших герцогств, их-то империя последними начала под себя гнуть. Ну я говорил уже про это. Линдусу такое, ясное дело, ни к чему, он же не дурак и понимает, что все, кто бежит отсюда, потом с оружием в руках против него встанут. Вот и ловят их там со всем усердием и прилежанием. Причем почти все отряды застав из хороших вояк состоят, большей частью — из гвардейцев Айронта, да еще и маги при них имеются, из Светлого братства. И даже следопыты — это на тот случай, если отряд беглецов через заставу все же прорвется. Места там населенные, тишком пройти сложно будет. Да и местные жители таких, как мы, высматривают в оба глаза. Доносчик, сообщивший о беглецах из империи, хорошую награду от короны получает.

— К тому же так быстрее, — добавил Жакоб. — Сами же говорили, что время поджимает. Мы только по Нирской дороге будем недели две-три шкандыбать, пыль глотать. Горы не пряник, перевал Карах не сахар, но зато оттуда мы прямо в долину Ста Роз спустимся.

— Даже не то что поджимает, а… — Монброн поморщился. — Если мы пожалуем к эльфам после того, как Туллий с чернецами начнут давать им жизни, то и слова не успеем сказать, нас просто нашпигуют стрелами как шпионов империи, да и все.

— Они подобное и до прихода имперцев проделать в состоянии, — язвительно заметила Рози. — Без особых сомнений. Эльфы не жалуют людей.

— Не жалуют, — подтвердил Мартин. — Но на службу берут куда охотней, чем раньше. Им нравится, когда одни человеки других за эльфийские интересы убивают. И полезно, и удобно, и для самолюбия приятно. Ушастые — те еще сволочи, это всем известно. Если бы наши интересы не совпадали, их глотки я бы резал с не меньшей охотой, чем служителей ордена Истины. Хотя, если нам повезет и мы выберемся из этой истории целыми, то я десяток-другой эльфов напоследок непременно порешу. На сладкое.

— Благая идея, — чуть пришпорил лошадь Эль Гракх. — Я в этом деле с тобой. Никогда они мне не нравились. У нас в Панте, если кто не знает, с давних времен имеет место эльфийское поселение, одно-единственное на все побережье. Два десятка семей там с давних времен проживает, сады яблоневые они держат.

— Эльфийские яблоки из Панта, — мечтательно прищурилась Рози. — Один из самых дорогих товаров Рагеллона. Они даруют исцеление от массы болезней и возвращают женщинам украденную прошедшими годами красоту.

— Дорогие небось? — щелкнула языком Фриша.

— Пятьсот мер золота, — хмыкнула Рози. — Непонятно? Яблоко клали на ювелирные весы, цена составляла пятьсот мер от его первоначального веса.

— Это у вас, — мрачно пробурчал Эль Гракх. — А у нас за них платили кровью. Эльфы никогда не лезли в драку, но что они творили с теми, кто залезал в их сад! Ладно воры, их не жалко. Но они даже детям снисхождения не делали, хотя те просто по малолетству глупили. Смелость проверяли или на подначки велись, как оно водится в юные годы. Ясно же, что нет в них корысти! И все равно — сдирали заживо с мальчишек кожу или отдавали на съедение красным муравьям, а головы потом на колья ограды, стоящей вокруг сада, надевали. Родители их тела просили, чтобы по обряду похоронить, так они отдавали им пару костей, как для издевки. И не придерешься ведь, все по закону: хозяин может поступать с пойманным в его владениях вором так, как сочтет нужным, и не будет за это наказан властями. Да и владетели Панта не дали бы эльфов тронуть — они получали корзину яблок ежегодно, не считая немалой пошлины с общины.