Солнце для мертвых глаз - [121]

Диван стоял к ней спинкой. Не включая свет, Франсин прошла в комнату. За секунду до того, как она обогнула диван и оглядела его, Франсин поняла, что именно страх перед тем, что она может увидеть, и помешал ей включить свет. Она не хотела это видеть, что бы то ни было.

Но отступать было некуда. Лицо Джулии, белое, как слоновая кость, белое, как жемчуг, светилось в темноте. Ее глаза смотрели на девушку, которая испуганно ежилась под ее осуждающим взглядом. Одна рука была неестественно вытянута и казалась напряженной, действующей, но когда Франсин дотронулась до нее, та согнулась с тихим шорохом и повисла как плеть. А кожа оказалась ледяной. Лицо напоминало восковую маску, влажную, блестящую, без единой морщинки, и казалось, что в нем никогда не было жизни. Франсин медленно опустилась на пол, и ее сотрясли беззвучные сухие рыдания.

* * *

Ричард так и обнаружил ее там, когда зашел в дом в начале седьмого. В свете, залившем комнату, он увидел мертвую жену на диване и свою дочь, сидящую на полу рядом с ней. На этот раз крови не было, а Франсин была на десять лет старше, однако для него это стало единственным отличием.

Она была в сознании. Когда Ричард поднял ее, дочь с благодарностью прижалась к нему. Однако ничего не смогла рассказать. Она была не в состоянии произнести хоть слово, потому что снова онемела.

Глава 37

Расколоть мостовой камень на две части оказалось проще, чем он ожидал. Тедди уложил куски на сетку и тут же понял, что ничего не получится. Цемент протечет сквозь сетку, а сама сетка такой большой вес не выдержит. Наилучший способ заложить проем – это укрепить дно снизу или установить подходящую крышку. Тедди постепенно учился всему этому. Крышка имелась, но все затевалось именно для того, чтобы обойтись без нее. Ему в голову пришла идея заполнить ячейки сетки – но чем? Бутом, это было бы идеально, битым кирпичом. Несомненно, ему доставят любое количество боя, но это обойдется в немалую сумму, а денег у Тедди нет.

Он принес кусачки и принялся перекусывать проволоку. Она помешала бы крышке люка сесть на место, а ему, похоже, придется ограничиться именно этим: установить крышку обратно. Но чуть погодя. Сначала он немного подумает, проработает несколько альтернативных вариантов. Клумба в плексигласовом коробе? Это всегда было самой привлекательной идеей.

Дождь прекратился, однако в лужах все еще стояла вода. У конюшен платаны усыпали всю территорию своими листьями, причем это произошло за очень короткое время, так как процесс ускорился из-за сильного ветра, здесь же, где властвовал дикий виноград, весь двор был покрыт плотным ковром из его листьев, розовых, багровых, малиновых, почти черных и желто-золотых, они плавали в лужах или облепляла камни. Как ни странно, сейчас завеса, закрывавшая дом, казалась такой же плотной, как и раньше, хотя с нее опали десятки тысяч листьев. Утром придется сгрести листья. Тедди открыл калитку, ведущую на конюшни, и выглянул как раз в тот момент, когда какая-то женщина, не Милдред, но тоже с собакой, поскользнулась на размякших листьях и упала навзничь.

Время приближалось к шести. Ровно в шесть, вот так она сказала. Тедди вернулся в дом. Еда его никогда особо не интересовала, но в морозилке лежало мясо, в холодильнике – яйца и множество консервов. А еще там стояла нетронутая бутылка вина. После целого дня, проведенного со своим друзьями, Франсин будет в радостном, уступчивом настроении и, поев, согласится надеть его платье, попозировать ему. В доме была масса диванных подушек. Он собрал их все – шелковые и бархатные, однотонные и клетчатые, лоскутные и парчовые – и свалил грудой на полу в гостиной. Тедди так и не смог найти в доме то самое черное перо, которое, по его убеждению, должно было стать частью композиции, и решил поискать что-нибудь еще, подходящее для этих целей. Он поднялся наверх и принялся рыться в вещах Гарриет, в шалях, шарфах, перчатках, палантинах и из дальнего угла одного из ящиков вытащил кроваво-красное боа из перьев.

Его вид вызвал у Тедди дрожь. Оно напоминало мертвую птицу или змею в перьях. От него пахло тяжелыми, въедливыми, затхлыми духами. Он представил, как боа обвивает белые плечи Франсин, как его перья касаются ее нежной щеки. Браслеты на запястьях, ноги оголены, юбка из травчатого зеленого бархата подтянута на бедра, темно-зеленые туфли с острыми, как кончик лезвия, каблуками. Все его тело встрепенулось, воспламененное фантазией, от одной мысли об этом он возбудился, а его член затвердел. Тедди закрыл глаза, вздохнул, овладел собою. И снова принялся обыскивать комнату, на этот раз в поисках туфель, любых подходящих туфель. Он знал: этот наряд, эта поза и особенно это красное, похожее на змею боа сотворят чудо.

Джулия уже вылетела у него из головы. После убийства Тедди почти не думал ни о ней, ни об убийстве как таковом, которое он совершил с такой легкостью, не встретив никакого сопротивления. Тедди практически забыл о ней точно так же, как о рассказанной Франсин сказке про убийство матери. А вот сейчас вспомнил, но тут же отмахнулся от нее как от невероятной. По каким-то своим причинам она попыталась произвести на него впечатление, и это сработало, вернее, почти сработало.