Соленый берег - [14]
Я его перестал слушать, только смотрел на его незакрывающийся рот, на его лицо, распаляющееся все больше и больше… Что-то мгновенно вонзилось между Колькой и мной. Что именно, я еще не понимал, до того все было неожиданно. Мгновениями мне казалось, что я просто не знаю, кто это сидит передо мной и, волнуясь, судорожно сгребает и разгребает руками песок. Колька был уже не от мира сего. Не от мира нашего плохонького, смертельно проржавевшего «Маныча». Все, что сковывало Колькину мечту о море, он отрезал, отбросил раз и навсегда. И здесь, со мной, на пляже, который был для него тем же «Манычем», только побольше, он плыл к сверкающей, стальной черте горизонта… И я подумал о том, что и мою мечту о море никто не убьет, потому что теперь, после всего, что произошло, она у меня взлетела на такую высоту, что ее никогда не достанут никакие степанычи, сколько бы они ни прыгали рядом. Но тут же я подумал: вот Колька уже крепко держит свою мечту в руке, а сколько мне еще смотреть, как она летит над морем. Мне стало завидно. Вид у меня, наверно, был дурацкий, потому что Колька вдруг замолчал.
— Ты чего?
— Да, чего… Завидно.
— А-а, — протянул Колька и вдруг обмяк, мрачнея. — Нечему завидовать. — Он закурил. — Оля не хочет, чтобы я в море уходил.
— Что ж она — не понимает?
— Понимает, — вздохнул Колька, — да только все равно не хочет.
— Эгоистка.
— Глупый ты, Славка. Любит она меня сильно. И я ее люблю. Даже не знаю, как я буду без нее?
— Ерунда какая-то.
— Сказала, что если уйду в море — все!
— Да поговори ты с ней. Что она у тебя — ребенок? Привыкла цветочки разнюхивать, под ручку ходить по набережной. Что ж она — не понимает…
— Понимает, — прошептал Колька и замолчал.
Вода в бухте загорбатилась, собирая к берегу барашки волн. Прилетел ветер, закрутил опавшей ясеневой листвой, что легла на мокрую гальку. Пляжный народ засобирался. Со спасательной вышки крикнули вдаль: «Товарищ, возле крайней швартовой бочки! Немедленно вернитесь!» Через минуту взревел катер и, круто развернувшись, понесся к крайней швартовой бочке. От него вылетела на берег тугая короткая волна и обсыпала нас холодными брызгами. По телу побежали мурашки.
— Ну что? — сказал Колька, стряхивая с живота песок. — Пойдем попрощаемся?
От пляжа до кафе «Лотос» полсотни ступенек по лестнице. Они так же круты, как лестница на капитанский мостик. Но не каждому дано взбежать на капитанский мостик. В моем городе-моряке это может каждый. Его жители — капитаны своего города. А капитаны на мостик не взбираются — взлетают. И мы пролетели эти полсотни ступенек за какие-то секунды и очутились на мостике, в кафе «Лотос».
Уже гремела музыка. Уже, остервенись, скинув пиджаки с нашивками, рубили танцевальный пятачок ребята с плавбазы «Приморье». Сегодня их провожал весь город.
Ожидание и обида, словно птицы морские, мчатся им вдогон, но никого никогда не останавливают. И экипажу моего города-корабля завтра утром ничего не останется, как высыпать на его бесконечные палубы-пирсы. И чем дальше будет уходить пароход, тем сильнее холод в груди. Прикрыв рукой больные глаза, в которых еще не растаяла последняя ночь, люди будут всматриваться в маленькую, горящую под солнцем точку на горизонте, в которой, как пылинка в солнечном зайчике, растворились любимые. Вот эти ребята с широкими и узкими шевронами на рукавах.
А пока они плясали в рубашках, взмокших от последнего праздного пота, в пятнах от разлитого вина, и рядом с ними, взбивая до бедер легкие платья, рубили острыми каблучками танцевальный пятачок красивые и некрасивые девушки — экипаж моего города.
— Жалко, — сказал я, — что с нами нет Оли.
Колька хлопнул рюмку вермута, молча разглядывая плачущее по-осеннему окно.
— А здесь ничего. Весело. И девушки красивые, как русалки, — сказал я.
— Сегодня для русалок запретный день. У них день трезвости и воздержания.
— От чего?
— Давай выпьем, — сказал Колька, — давай с тобой хорошенько попрощаемся, чтобы в следующее свидание не стыдно было в глаза смотреть. — Он снова налил себе и выпил, уронив несколько черных пятен на скатерть. — Никогда не думал, что будет так тоскливо уходить в море.
— Ничего, Колька, это, наверно, пройдет. Давай выпьем.
— Давай. А русалки пусть плавают дома.
Колька уронил рюмку на пол и полез под стол за ней, крепко держась рукой за мою ногу. Потом он отпустил ее. Я нагнулся и заглянул под стол. Он держался на четвереньках и его покачивало.
— Хватит, Колька, пора домой.
— Сейчас, подожди.
Я с трудом вытащил его из-под стола и усадил. Вид у него был очень пьяный: глаза разъехались в разные стороны, губы еле шевелились. Я отодвинул от него недопитую бутылку. Он сурово посмотрел на меня, встал и, покачиваясь, пошел в сторону танцевального пятачка, застревая возле каждого столика. Добрался до первой пары танцующих, благополучно миновал ее, двинулся дальше, словно ища кого-то. В центре толпы остановился и простоял весь танец. Палуба «Лотоса» уходила у него из-под ног. Ясно, проводы затянулись.
Я подошел к нему:
— Пошли, Колька, домой.
— Еще разок, — просил он, тяжело повисая на мне.
Что его тянуло на танцплощадку? Я чувствовал, Кольке хотелось там быть. Он снова зарылся в гущу танцующих и, свесив голову, простоял весь танец. Ко мне подошла официантка и, поправляя на голове белую крахмальную коронку, сказала устало:
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Этот сборник рассказов понравится тем, кто развлекает себя в дороге, придумывая истории про случайных попутчиков. Здесь эти истории записаны аккуратно и тщательно. Но кажется, герои к такой документалистике не были готовы — никто не успел припрятать свои странности и выглядеть солидно и понятно. Фрагменты жизни совершенно разных людей мелькают как населенные пункты за окном. Может быть, на одной из станций вы увидите и себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».
Виктор Пожидаев родился в 1946 году в Артеме Приморского края, где окончил школу, индустриально-педагогический техникум. Работал мастером производственного обучения, прорабом. Затем на протяжении 12 лет занимался журналистикой. В настоящее время — рабочий Славянского судоремонтного завода.«Чистые струи» — первая книга молодого прозаика. Неторопливо, как бы исподволь, он поднимает а ней сложные проблемы нашего бытия: любви, брака, воспитания ребенка.
Владимир Вещунов родился в 1945 году. Окончил на Урале художественное училище и педагогический институт.Работал маляром, художником-оформителем, учителем. Живет и трудится во Владивостоке. Печатается с 1980 года, произведения публиковались в литературно-художественных сборниках.Кто не помнит, тот не живет — эта истина определяет содержание прозы Владимира Вещунова. Он достоверен в изображении сурового и вместе с тем доброго послевоенного детства, в раскрытии острых нравственных проблем семьи, сыновнего долга, ответственности человека перед будущим.«Дикий селезень» — первая книга автора.
Владимир Христофоров родился в 1941 году в Семипалатинске. С 1958 года работает в различных газетах Казахстана, учится в Карагандинском педагогическом институте. В 1967 году журналистские пути-дороги привели его на Чукотку, и с тех пор тема Севера — главная в творчестве В. Христофорова. Он автор — книг «Лагуна Предательская», «Невеста для отшельника», «Деньги за путину».В. Христофоров лауреат премии Магаданского комсомола, член Союза писателей СССР.
Виктор Григорьевич Зиновьев родился в 1954 году. После окончания уральского государственного университета работал в районной газете Магаданской области, в настоящее время — корреспондент Магаданского областного радио. Автор двух книг — «Теплый ветер с сопок» (Магаданское книжное издательство, 1983 г.) и «Коляй — колымская душа» («Современник», 1986 г.). Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей.Герои Виктора Зиновьева — рабочие люди, преобразующие суровый Колымский край, каждый со своей судьбой.