Солдаты — сыновья солдат - [20]

Желаем Вам успешных прыжков и счастливых приземлений. С комсомольским приветом ваши юные друзья».

«Мне сейчас нужен советчик, — гласит еще одно письмо, — (ведь я выбираю дорогу в жизни), будьте для меня им…».

Советчик в жизни! Разве это не высшее звание для учительницы, для комсомолки? Альбине самой-то всего двадцать пять лет, а она уже советчик в жизни! И думается, имеет право на это высокое звание, потому что советовать юным надо не только мудрым словом, но и смелым поступком, отважным решением, бесстрашием…

Сейчас у нее около 500 прыжков.

— А вам никогда не приходилось бояться? — спрашиваю я на всякий случай. — А вдруг?

— Нет, — отвечает Альбина серьезно, — но это не имеет значения. Некоторые из нас испытывают боязнь, другие нет, но прыгают-то все. Просто тот, кто чувствует страх, побеждает его. Вот у нас был парень — Саша, — и она называет его фамилию, — уж мастер спорта, восемьдесят прыжков, а когда садился в самолет, каждый раз бледнел, что не мешало ему, однако, совершать сложнейшие прыжки.

— Когда демобилизуетесь, станете инструктором парашютного спорта? — задаю я новый вопрос.

Альбина мягко улыбается и смотрит на меня.

— Нет, — отвечает она, — я хочу быть математиком, это моя профессия.

Я разочарован.

— Что ж, расстанетесь с парашютизмом?

— О, нет, с парашютным спортом я не расстанусь. Как всегда, буду отдавать ему все свободное время.

— Последний вопрос, Альбина. Что, по-вашему, самое трудное в этом опасном, сложном и прекрасном спорте?

— Самое трудное? — Альбина на секунду задумывается, потом решительно говорит: — Самое трудное — это хорошо сделать фигуру!

Я безнадежно машу рукой. Ну что можно сказать, она просто не понимает меня…

Хотя в наше время каждый знает, как происходит прыжок с парашютом, все же хочу сказать об этом несколько слов. Одно дело слышать, другое видеть. Я тоже представлял себе это довольно просто, но, познакомившись поближе, понял, что все намного сложней, чем кажется. Во-первых, парашют надо уметь складывать. С кем бы я ни говорил из сильнейших наших мастеров-парашютистов, все они настойчиво подчеркивают: главное — идеально точно, аккуратно уложить парашют. Поэтому каждый парашютист укладывает его сам. Процедура эта весьма сложная, но опытные спортсмены, да и десантники справляются с ней за пятнадцать — двадцать минут.

Парашют — а длина строго 6—8 метров — раскладывается во всю длину. Парашютист, по образному выражению, «перелистывает» купол, то есть перекладывает на руке купол так, чтобы все сегменты его совпадали с точностью до сантиметра. Затем разбираются все 28 строп. Потом купол укладывается в красивый оранжевый чехол, на конце которого сложенный вытяжной парашютик, похожий на мяч, с пружинным каркасом внутри.

Стропы хитро шнуруются на чехле, все это вставляется в ранец, застегивается.

Парашют может быть открыт тремя способами: с помощью вытяжной веревки, которая кольцом крепится на идущем вдоль самолета тросе (подобно собаке, бегающей вдоль проволоки). Парашютист-перворазрядник или десантник прыгает, вытяжная веревка сама раскрывает ранец, стягивает чехол, и парашют раскрывается.

Есть еще автоматическое устройство, которое той же вытяжной веревкой пускается в ход при отделении парашютиста от самолета, после чего через заданное количество секунд само открывает парашют.

И наконец, ручное раскрытие: когда парашютист сам, в нужный для него момент, дергает за кольцо.

Спортивный парашют несколько отличается от десантного — он меньше, его площадь — 62 метра. Но главное отличие в том, что на нем есть щели, то есть вырезы — один, два, три, идущие, расширяясь, по радиусу от центра купола. С помощью двух строп управления — они цветные в отличие от остальных — и идущих от них к краям клапана мелких веревочек — «лапши» — парашютист может менять форму щелей, увеличивать их или уменьшать и тем самым регулировать скорость спуска и направление движения.

Каждый парашютист-спортсмен пользуется только своим личным парашютом. Он досконально изучает его, осваивает и уже знает, как тот «ведет себя» при любых обстоятельствах, на разной высоте, при различном ветре.

Нет двух одинаковых парашютов, как нет двух одинаковых спортивных винтовок или пистолетов, велосипедов или лодок, хотя, казалось бы, все они серийного производства.

На груди у парашютиста прикреплен ранец запасного парашюта, он меньше по размерам и легче, чем главный. На поверхности ранца имеется секундомер и высотомер, ночью подсвечиваемые лампочкой.

Ну вот и все, пожалуй, об этом.

А теперь остается рассказать о третьей героине этого очерка — Светлане Власовой, девятнадцатикратной рекордсменке мира, абсолютной чемпионке воздушнодесантных войск, участнице ряда международных соревнований, члене сборной команды страны.

Как и Коровочкина, Светлана Власова родилась в 1940 году. В Витебске. Ее отец не погиб на фронте, как отцы ее подруг, но нелегко сыскать человека, кто бы лучше его знал, что такое горькие военные годы. Он родился в 1897 году и рядовым участвовал во всех войнах своего отечества, начиная с первой мировой. Сейчас он пенсионер, как и Светланина мать, бывшая рабочая.