Солдаты России - [216]

— Конечно в Ниццу, там сейчас самый сезон, — как о решенном уже деле сказал Жан.

Шура счастливо смотрела на Ванюшу.

— Да, конечно, сейчас в Ницце очень хорошо, — глухо произнес Ванюша, — но мне придется еще вернуться в Плёр.

— Разумеется, надо выправить все документы, чтобы уже окончательно приехать в Париж, — подтвердил дядя Иосиф.

— В общем, все дело на мази, как говорится, — сказал Жан и с удовольствием выпил стакан вина со льдом.

На другой день просто гуляли по Парижу. Шура кое-что покупала, явно имея в виду свадебные потребности.

— Что тебе купить? — обратилась она к Ване. — Скажи, что ты хочешь? Да, ты просил сшить тебе хорошенькие, на широкой резинке шелковые темно-синие трусики для футбола, так они уже готовы.

— Спасибо большое, мне больше ничего не надо.

Теперь Ванюша почему-то стал замечать недостатки у Шурочки. Она быстро потеет, и довольно обильно, а это неприятно, пахнет несвежим бельем, как в прачечной. Во-вторых, ногти у нее короткие, а на правой руке даже обломанные... А ведь раньше они казались ему такими нежными!.. И пальцы все исколоты иголкой. Да и рот немного широковат. К тому же она старше Ванюши на целых три года!

«Нет и нет, — пронеслось в мозгу Ванюши, — я ни за что не женюсь на ней... Но тогда надо сказать ей об этом, прямо так и сказать: Шурочка, я на тебе не женюсь... Но как это будет тяжело ей!..»

Эти мысли приводили Ванюшу в полнейшее замешательство, его мучили угрызения совести. «Нет, я поступаю нечестно, когда молчу и вроде соглашаюсь на свадьбу, — снова и снова терзался он. — Это мерзко... Да, но как посмотрит на мой отказ дядя Иосиф, ведь он старый человек. Мерзавец ты, скажет он, вот кто ты такой!»

Так Ванюша и не решился сказать что-нибудь определенное до самого отъезда.

Вот они попрощались с дядей Иосифом и крепко пожали друг другу руки. Старик пожал Ванюшину руку как-то по-родному, как самому близкому человеку. Ванюше было очень не по себе, и он стремился скорее закончить процедуру прощания.

На вокзал его проводила Шура. Они долго стояли на площадке вагона и в самую последнюю минуту крепко поцеловались.

— До свидания!

Она осталась на перроне и, когда поезд тронулся, поднявшись на цыпочки, долго махала рукой.

Сидя на лавке вагона, Ванюша обдумывал все происшедшее. Он был страшно зол на себя: «Никуда ты не годный человечишко. Мразь — и больше ничего».

Его не огорчало, что он едет без победы. Это и хорошо. Больше того, спор теперь казался ему нелепым.

Как ни мучительно было говорить товарищам в присутствии Ефима Перепелицы о своем поражении, но Ванюша все же сказал:

— Я очень уважаю женщину как человека и не мог обмануть Шурочку. Я даже избегал этого. Ефим прав, я проиграл ему пари.

Все громко засмеялись. Ванюше пришлось выслушать немало обидных эпитетов, но это его не огорчало и не смущало, другого и ожидать было нельзя.

А Ефим был грустен. Он не злорадствовал, чувствовалось, что-то уязвило его в самое сердце.

Степан Кондратов подошел поближе к Ванюше и сказал:

— А все-таки ты, паря, стоящий человек, молодец! — и прошел дальше.

Ванюша больше всех был благодарен Степану за то, что он, единственный, понимал его правильно.

— Прости меня, Ефим, — обратился Ванюша к Перепелице. — Я тебя обманул. Когда мы затеяли спор, то мне хотелось побывать в Париже и посмотреть на твою Шуру. Теперь я вижу, что выбор ты сделал хороший.

— Она не моя теперь, ты ее украл у меня! — Ефим резко отвернулся и быстро зашагал к выходу.

Ванюша недоуменно посмотрел ему вслед.

Кто-то подвел итог:

— В общем, Ванька наш — сам баба!

3

Как-то вечером Ванюша, Ликанин и на этот раз Виктор Дмитриевский отправились по знакомой дороге на прогулку. Шли медленно. Виктор сказал:

— Знаете, я получил заверение, что можно организовать отряд Красного Креста, и тогда АРА 36 поможет нам уехать в Россию.

Долго спорили и разбирали все условия, при которых можно вырваться на родину.

— Куда захочет, туда и направит нас эта самая АРА, если мы с ней свяжемся, возьмет и отправит к Деникину, — говорил Ванюша. — Тогда доказывай, что ты не верблюд.

Виктор настаивал:

— Я врач, подполковник французской службы, имею все основания возглавить этот отряд, и я гарантирую, что все пройдет благополучно.

— Так-то так, — раздумывал вслух Ликанин, — но мы ведь не хотим быть санитарами в твоем отряде, а хотим драться с белогвардейцами Нам бы только добраться до Советской России, а там — айда в Красную Армию.

— Правильно, — подтвердил Ванюша. — Пулеметчики, наверное, для Красной Армии пригодятся. Эх, и покосили бы мы белогвардейскую сволочь!

Незаметно для себя они прошли Мариньи-ле-гран и повернули через речушку на Курсель. По пути все-таки договорились, что есть смысл организовать санитарный отряд и с красным крестом на рукаве отправиться в Россию.

Завершив круг и придя в Плёр со стороны Курсель, окончательно решили, что организацию санитарного отряда берет на себя Виктор Дмитриевский. Он будет записывать всех желающих, а Михаил и Ванюша взялись вести работу среди легионеров, чтобы они поддержали их идею.

— Ну, за дело, товарищи, — сказал Виктор, и, крепко пожав руки друг другу, они расстались.