Солдаты России - [2]
...И вот она снова вернулась в родные места. Через знакомых удалось устроиться кухаркой в сельскую больницу в Сутисках. Что ждет ее впереди?.. Тревожные думы не оставляли женщину всю дорогу. Сын дремал, и она все больше натягивала на него платок, так что голова ее совсем раскрылась, волосы намокли, а с длинной черной косы капала вода.
В сумерках подъехали к Сутискам. Возле кладбища свернули на грязную сельскую дорогу. Остались позади огни двухклассного училища, пустынная площадь с наваленными посредине камнями для постройки новой церкви, и вот наконец впереди показался большой белый дом — больница.
Хаты в Сутисках утопают в садах. На отшибе, слева от домов, стоит большой длинный амбар, а за ним — поле. Справа — больничная территория. Она отделена от улочки, скатывающейся к реке, широким рвом и насыпью, заросшей будяками и колючками.
В больничный сад, где много груш, яблок, сладкой черешни и шелковицы, любят забираться сельские ребятишки. Тут же можно подглядеть, как сторож выбрасывает в огромную яму отрезанные врачами у покалеченных на войне руки и ноги. Страшно, но интересно. Сторож милостиво разрешает остаться на больничной территории, если помочь ему таскать дрова к кухне. Работа для мальчишек всегда найдется: возьми метлу и подмети двор у ворот или посыпь желтым песочком у входа в главный корпус больницы.
В главном корпусе — приемная, амбулатория. Прием больных по вторникам и пятницам. Лечит старый фельдшер Иван Иванович: кому порошок пропишет, кому смажет ранку йодом, кому даст полстакана касторки и тут же заставит запить ее кружкой холодной воды из-под крана. Больница имеет свой водопровод и канализацию с так называемым «местным поглощением». О, это великое дело, гордость всех служащих больницы — водопровод и канализация! Иных больных фельдшер умеет ободрить крепким, соленым словцом — говорят, тоже помогает!
Все уважают и боятся Ивана Ивановича, человека весьма своенравного, бывшего военного фельдшера. Хотя ему подкатывает к шестидесяти, у него хорошая выправка и твердая поступь. Голова фельдшера покрыта сединой, а пышные усы с подусниками, выбритые до лоснящейся синевы щеки и подбородок придают ему добродушный и вместе с тем строгий вид. Когда Иван Иванович не в духе, то врачует грубо: счищает болячки, как шелуху с картошки, заливает их йодом прямо из бутыли, а санитарка тетя Параша накладывает видавшие виды рыжие бинты, подсовывая под них сомнительной чистоты вату, обернутую марлей.
Так лечит Иван Иванович бедняков, которые с раннего утра до самого вечера ждут своей очереди прямо на площади перед больницей, привалившись к своим возам. С больными среднего сословия, которые являются на прием с некоторой мздой, Иван Иванович обращается обходительней. Ну а «достойных мира сего» — богачей — принимает сам Василий Павлович Царев — главный врач больницы, солидный человек лет сорока с небольшим, очень представительный, с приятной наружностью. Темная русая бородка и усы очень идут к его приветливому лицу и карим задумчивым глазам. Он начальствует здесь уже около десяти лет и сумел навести образцовый порядок в больнице. Его знают и уважают во всей округе, при встрече с ним каждый почтительно снимает шапку.
Живет Василий Павлович напротив главного корпуса в красном, почти квадратном кирпичном здании на втором этаже. А на первом помещается кухня с пекарней (если можно назвать пекарней большую хлебопекарную печь, сложенную в углу кухни). Тут же, на первом этаже, прачечная; она отгорожена от кухни капитальной стеной. В прачечной, в пару и сырости, гнут спины две пожилые прачки. Труд их каторжный, от зари до темна: ведь всю больницу надо обстирать.
Кухаркой работает Варвара Николаевна, «покрытка», недавно приехавшая с маленьким сыном, который носится по саду, как бесенок. Бегает он в одной длинной рубашке, будто девчонка; так ему удобней — не нужно возиться со штанами, если приключится нужда. Скачет по большому саду, заглядывает к выздоравливающим и даже добегает до «заразного» барака, который расположен в самой глубине сада.
Мать трудится не покладая рук — ведь еду готовить надо опять-таки для всей больницы. Правда, меню немудреное: борщ, щи, супы картофельные и крупяные... Тем, кто на легкой пище, — так называемые молочные супы с лапшой или пшеном или просто вареная водичка, именуемая бульоном. На второе, как правило, каша во всех видах или просто мамалыга с олией 1, очень редко с салом и шкварками. Хлеб, черный и белый — по прописке «главного» (так называют больные и служащие больницы Василия Павловича).
Хлеб выпекает тоже мать. Очень тяжело ей достается, когда она месит тесто, обильно смачивая его своим потом, а иногда и слезами — мало ли у нее горя! А сколько обид приходится терпеть от окружающих: ведь, как-никак, мать байстрюка! Да и сынок своими шалостями и проказами немало приносит огорчений, а накажешь — заберется на макушку дерева, что перед окном комнатенки в главном корпусе, которую она с сыном занимает, и не слезает, пока не простишь его. Иногда даже упрашивать, надо, чтобы слез, — ведь может сорваться с дерева и убиться или покалечить себя.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.