Солдаты революции. Десять портретов - [6]

На второй день съезда вышла неприятность. Меньшевики, игравшие решающую роль в Мандатной комиссии, воспользовались этим и объявили неправомочными несколько большевистских мандатов. Кассировали они и мандат Артема, придравшись к какой-то мелочи.

Артем сначала опешил, потом, накаляясь, сжав на всякий случай кулаки в карманах, подступил к председателю комиссии:

— Вот так да! Тысячи верст проехал, от жандармов скрылся, а вы меня объявляете недействительным. Что же я скажу своим в Харькове?

Председатель Мандатной комиссии был непреклонен:

— Товарищ, вопрос не дискутабелен.

Артем ушел бродить по городу. У пруда, где он позавчера встретил Ленина, сел на скамейку. Вдоль дорожки высокие дородные шведки в длинных платьях катили детские коляски с толстыми розовощекими малышами. Было тихо и скучно.

Воровский нашел Артема на бульваре, увел на заседание, сказал, что большевистская фракция заявила резкий протест и настаивает на утверждении его мандата. Но даже если ничего не выйдет, Артем должен присутствовать на съезде.

Вместе с Вацлавом Вацлавовичем он вошел в зал в тот момент, когда Ленин поднялся на трибуну. Присев на первый попавшийся стул, Артем стал слушать Ленина. Владимир Ильич говорил об уроках революции и нынешнем положении в России, говорил спокойно, увязывая одну мысль с другой, подкрепляя их фактами, аргументами, которые, как плиты, ложились в фундамент, создавая прочную основу доказательства и разрушая доводы противников.

Артем со жгучим интересом слушал речь Ленина, изредка бросая взгляды на Плеханова. Тот, чуть подавшись вперед, приложив ладонь к уху, наблюдал за Лениным, делал заметки, изредка обменивался словами с рядом сидящим Даном, но лицо его оставалось по-прежнему непроницаемым.

Воровский шепнул Артему, что Ленин выступает второй раз и в ближайшие дни произнесет, по поручению большевистской фракции, большую речь о возможности вооруженного восстания. Вечером Артем встретился с Владимиром Ильичем. Ленин расспрашивал о настроениях в Харькове, хотел знать, что там думают о вооруженном восстании, если эта задача окажется неотложной и создадутся благоприятные условия для выступления рабочего класса. Артем сказал, что за Харьковом остановки не будет. На паровозостроительном давно уже к этому готовы. Рассказал и о своем споре с Милюковым.

Артем все дни был на заседаниях. За несколько дней до окончания съезда снова встретился с Лениным в столовке, где обедали делегаты. Владимир Ильич оказался с ним за одним столом, принес из буфета две кружки пива, и весь обед они проговорили о тактике большевиков, о России, о Волге, и чувствовалось, что Ленин очень тоскует по родным местам.

В начале мая съезд закончился. Артем вместе с другими делегатами выехал через финский город Або в Петербург и, не задерживаясь в столице ни одного дня, отправился в Харьков, чтобы отчитаться перед тамошней большевистской организацией.

Весть о возвращении Артема сразу же разнеслась по городу. Вечером на Нетеченской улице в мастерских собрался рабочий народ Харькова, чтобы послушать своего делегата. Артем рассказал о решениях съезда и позиции большевиков по всем вопросам. И конечно, о встречах с Владимиром Ильичем.

После доклада задали много вопросов, но наружный рабочий пост сообщил, что к мастерским мчится наряд конной полиции, и собрание пришлось закрыть. Артем попытался скрыться, но на него и сопровождавшего его рабочего Бассалыго бросились шпики и городовые.

Бассалыго рассказывал: «Загремели выстрелы, пуля попала в развевающуюся полу пальто Артема. Федор споткнулся и едва не упал. Но тут мы вскочили во двор, закрыли ворота на засов и по заборам и крышам стали уходить. Городовые начали погоню по крышам, гнались и стреляли. С крыши двухэтажного дома Артем прыгнул во двор военного лазарета, где были солдаты. Он сказал им, что за ним гонится полиция, что он социал-демократ. Солдаты дали ему шапку, кепку во время погони Артем потерял, и вывели его через лазарет на улицу, откуда он скрылся. Во время прыжка Артем повредил ногу, и ему пришлось несколько дней отлеживаться».

Вооруженная борьба против царизма, на которой настаивали большевики на Стокгольмском съезде, разгоралась то в одном, то в другом конце России. Начались бои и в Харькове, во главе восстания был Артем. Но провокатор выдал его, и Артем снова оказался за решеткой.

Артем и в тюрьме размышляет о причинах поражения, передает на волю друзьям через верных людей письма, в которых излагает свои мысли об ошибках и о планах борьбы на будущее. И учится, старается использовать каждую свободную минуту, ругает себя за «безделье». В письме к Екатерине Феликсовне Мечниковой, жене брата И. И. Мечникова, с которой он познакомился в Париже и вел оживленную переписку в годы эмиграции, Артем признавался:

«Ленив я стал ужасно. Вот уж третий день, как не беру английской книжки в руки. Прошел 26 уроков и стал».

НА УРАЛЕ

В этот горнозаводской район Артем прибыл после очередного побега из тюрьмы. Революция 1905— 1907 годов пошла на убыль, организации большевиков были разгромлены. По поручению Пермского комитета целый год Артем провел на Урале. Он и здесь становится популярнейшей фигурой, любимцем рабочих. Современник Артема, свидетель его деятельности на Урале, И. Н. Мошинский писал: «Артем свыше полугода странствует пешком с котомкой за плечами, без гроша в кармане — от завода к заводу, от поселка к поселку. Алапаиха, Надеждинские, Тагильские заводы — это были главные вехи задуманного им путешествия. Всюду он вносит дух революционной бодрости, товарищеской спайки, сознательной классовой солидарности. Все для него здесь было ново. И люди, и природа, и горные заводы — все здесь было особенное. Но Артем быстро освоился с окружающей обстановкой, применился к ней, слился со средой, которая еще вчера казалась ему чуждой.