Солдат Сидона - [15]

Мит-сер'у покачала головой. Я сказал, что я солдат, и поэтому должен быть слугой Красного Бога.

— Невежественная толпа считает Красного Бога злом, — сказал Сахусет таким голосом, как будто учил детей в школе, — ибо он командует злыми демонами ксу. Если он приказывает такому демону оставить человека, ксу вынужден уйти. Они обязаны подчиняться всем его приказам. — Сахусет вздохнул. — Красный Бог — бог пустыни. Лошадь и гиппопотам, свинья и крокодил — его священные животные. У него есть большой храм на юге…

— Сет! — боязливо воскликнула Мит-сер'у. — Это Сет.

— У Красного Бога много имен, — сказал Сахусет так, как будто хотел успокоить испуганного ребенка. — Ты можешь называть его таким именем, как тебе хочется. Имена богов не имеют никакого значения, ибо никто не знает настоящие имена богов.

— Я думаю, что нам лучше уйти, — сказала Мит-сер'у и взяла меня за руку.

Я покачал головой.

— Ты храбрый человек, — сказал Сахусет. — Я знал это. Только храбрых людей стоит принимать в расчет. Я сказал тебе, что хочу добиться твоей благодарности. И ты не спросил, почему.

— Тогда я спрошу сейчас, — ответил я. — Почему ты хочешь моей дружбы?

— Только твоей поддержки, — сказал мне Сахусет, — только ее. Предположим ты найдешь пожелтевший свиток, в котором записана давно потерянная мудрость. Захочешь ли ты сохранить его для себя?

— Да, — сказал я, — если смогу прочитать его.

— А если нет?

Я пожал плечами.

— Принеси его мне, и я прочитаю его тебе. Ты это сделаешь?

— Конечно, — ответил я, — если ты этого хочешь.

— А камень с письменами? Любую подобную вещь?

Я кивнул.

— Это все, что я прошу. Запомни то, что обещал мне — или я напомню тебе. Теперь отпусти то, что держит твоя рука.

Я посмотрел вниз, на мою левую руку, и увидел, что она держит крылатую рыбу, вырезанную из черного дерева. Я не помнил, что брал ее, но, наверно, схватил эту игрушку, пока мы разговаривали. Я отпустил ее, как и просил Сахусет.

— Мне потребуется капля твоей крови, — сказала он, — и капля крови непристойной женщины.

— Я охотно дам тебе каплю своей крови, — сказал я ему, — и могу сходить в город за такой женщиной, если ты этого хочешь.

Сахусет вынул из ящика длинный прямой нож с тонким бронзовым лезвием и рукояткой из зеленого камня в виде языка крокодила. — Сомневаюсь, что в этом есть необходимость, — сказал он.

Потом он взял мою левую руку и проверил все пальцы; мне показалось, что он вглядывался в те места, которые касались рыбы. Наконец он уколол четвертый палец и выдавил каплю крови в маленькую красную бутылку.

— Теперь ты, — сказал он, кивнув Мит-сер'у.

Она задрожала, но послушно подошла к нему. Он не стал исследовать ее пальцы, но уколол в ладонь, поймал ее кровь желобком лезвия, пересек комнату, подошел к Сабре, неподвижно стоявшей в углу и протянул нож ей.

Она смочила в крови пальцы, и выкрасила ими себе щеки и лицо. Потом опять застыла, и больше уже не шевелилась.

Когда все закончилось, Сахусет налил в большое блюдо воду и капнул в нее каплю моей крови из красной бутылочки. Потом набрал пыли цвета засохшей крови из металлического ящика и очень осторожно посыпал ею поверхность воды.

Какое-то время мы ждали, очень долго, как мне показалось. Наконец поверхность заволновалась, как если под водой плавала лягушка или какое-нибудь другое создание. Так продолжалось довольно долго, потом прекратилось. Сахусет пристально вгляделся в плавающую на поверхности пыль, вздохнул, потер подбородок, взял блюдо и все его содержимое выплеснул на пол. — Ты проклят иноземной богиней, — сказал он, — богиней севера.

Мит-сер'у глубоко вздохнула.

— Мало что я могу сделать, но сделаю, все, что смогу — если ты захочешь.

— Делай, — сказал я. — Ты говорил о поддержке. Ты получишь мою, если сделаешь хоть что-нибудь, чтобы помочь мне.

Сахусет пожал плечами. — Я могу дать тебе ксу, который будет сражаться с проклятием. Но он войдет в тебя. Ты понимаешь? В тебе будут двое, и тебе это может не понравиться.

— Ты имеешь в виду, — спросил я, — что во мне будет двое меня? (Я не уверен, что правильно понял слова Сахусета. Здесь я записываю их так, как понял.)

Сахусет протянул руку и коснулся моей макушки. — Вот это дом, могила. Здесь живет один, и ты говоришь "Я". Теперь здесь будут жить двое, Я и Ксу. Тебе может не понравится делить с ним дом, в котором ты так долго жил один.

— Но он снимет проклятие.

— Да, пока будет находиться с тобой.

— Как долго это будет? — спросила Мит-сер'у.

Сахусет покачал головой. — Пока его не изгонят. Но я не могу сказать кто или что изгонит его, и когда. Он должен сам сказать мне это.

Мит-сер'у медленно кивнула.

— Хочешь ли ты этого, Латро? (Хвосты крокодилом задвигались, как если бы они поплыли.)

— Да, хочу, — ответил я.

— Очень хорошо. Я должен подготовиться. — Сахусет повернулся и пошел, на его бритой голове свернули капли пота. У двери он остановился и добавил. — Ждите здесь. Можете сидеть, но не лежать. И не открывайте ни одного ящика или шкатулки.

Как только он вышел, Мит-сер'у начала изучать комнату. Мен показалось, что она хочет что-нибудь украсть, так что я заставил ее сесть на высокий стул, спинка которого была украшена разными картинами Кемета. Я сам подошел к женщине, стоявшей в углу, и заговорил с ней. Она не ответила. Тогда я коснулся ее лба в том месте, где не было пятен крови Мит-сер'у. Это был воск. Я коснулся ее руки и ее глаза увидели меня. Как если бы я разбудил ее ото сна, хотя ни один ее мускул не двинулся. Я поспешно отошел.