Солдат - [6]

— Угу, — оскалился тот, обнажив ряд подгнивших зубов, — климат здесь для моего здоровья вредный.

— Завтра отправляемся, а пока отдыхайте, в батальоне будете бегать без остановок, с утра и до самой поздней ночи, — сержант указал на высокого парня, стоящего с правого края шеренги и сказал: — Ты старший, все как вчера, я в город, а вы сидите тихо. Если появится майор, скажешь, что ко мне земляк зашел. Понятно?

— Так точно, товарищ сержант, — вытянулся высокий в струнку.

— Лизоблюд, — еле слышно пробурчал косматый.

— Разойдись! — отдал команду Ахмедов и мы направились обратно в казарму.

С гигиеной было не очень, зубной щетки нет, порошка чистящего нет, полотенца нет, мыла нет, а есть только ряды умывальников с холодной водой на первом этаже. Вздохнув, поплескал на лицо водицей, обтерся внутренней подкладкой полушубка и направился в столовую, располагавшуюся совсем рядом. Завтрак еще готов не был, и пока ждали команды от поваров, стояли в коридорчике и вели разговор, кто, откуда, что, да как, и каковы причины, по которым в армию попал.

— Меня Домовым называйте, — сказал косматый мужик, что стоял в строю возле меня. — Кого и как зовут?

— Саня, — представился я.

— Костя Свиридов, — подал голос невысокий щуплый паренек, который подслеповато щурился и смотрел на мир с неким удивлением.

— Стас, — это был высокий, которого сержант назначил старшим.

— Кир и Кор, — за двоих, ответил наголо стриженный хлопец, с чубом на голове, какой раньше украинские казаки носили и, кивнув на второго такого же парня, который был его точной копией, добавил: — мы братья.

Седьмой наш товарищ, пожилой мужчина в рваном пальто и руками, в которые въелась черная машинная смазка, снял с головы побитую молью продолговатую шляпу и отрекомендовал себя так:

— Механик Шварц, — он на мгновение замялся и произнес: — Иосиф Самуилович.

— Вот и опознались, кто есть кто, — вновь оскалился Домовой. — Какими судьбами сюда попали?

— А тебе зачем? — спросил его Стас.

— Чисто для интереса, — косматый встряхнул своими грязными патлами и слегка ударил себя в грудь, — лично я, решил новую жизнь начать, а то на меня глава местной Народной Стражи, товарищ Тимофеев, за что-то зло затаил. Он почему-то считает, что я криминальный элемент, а я честный бродяга, никому в жизни зла не делал.

— Ладно, — Стас оперся на стенку, — это не секрет. Мне податься некуда, подумал, почему бы и нет, армия это не самый плохой вариант.

— А мы беженцы с побережья, — опять за двоих ответил хлопец, хм, или это его брат был, непонятно.

Следующим откликнулся Свиридов:

— Говорят, что тем, кто контракт честно отслужит, образование в столичном университете бесплатное. Для меня это шанс.

— А я из Лесного, — сказал я, — со старостой поселковым не поладил, ушел.

— А ты? — спросил Домовой механика Шварца.

Тот помялся, но ответил:

— Сам-то я из Туапсинской Республики, и так сложилось, что я всегда был подле техники. Сначала чинил машины, движки перебирал, а затем освоил автомобиль и стал водителем при одном из торговых караванов. Проработал несколько лет, вошел в долю с караванщиками, взял кредиты у серьезных людей, а несколько дней назад, когда мы из Туапсе на Краснодар шли, на Гойтхском перевале нас горцы ограбили. Вот и получается теперь, что домой мне дороги нет, а у вас, конфедератов, вся техника у армейцев. Так что один у меня путь остался — армия.

— Люди, — задал я важный вопрос, которым, не озаботился вчера, — а где мы служить-то будем? Понял только, что в какой-то гвардии, а что к чему, толком не знаю.

Засмеялись все, и для меня это было несколько обидно.

— Ха, тупица, — больше всех заходился в неприятном смехе Домовой.

— Спокойно, — утихомирил всех Стас, и спросил: — Ты чего, контракт не читал?

— Да, как-то не до того было.

— В Конфедерации, армия состоит из трех частей. Первая, это региональные войска, которые подчиняются непосредственно городским властям тех территорий, на которых они служат. Вторая, войска быстрого реагирования, находятся непосредственно в подчинении столицы и место их постоянной дислокации Краснодар. А мы будем служить в Четвертом гвардейском батальоне. Гвардейских батальонов всего четыре, по сути, это остатки регулярных воинских частей, уцелевших после развала России и переживших Эпоху Хаоса.

Оглянувшись на остальных, увидел, что рассказом Стаса заинтересовался не только я. Видимо, никто из присутствующих этого не знал.

— А почему они гвардия?

— Ну, сам посуди, у них есть тяжелое вооружение, оставшееся от старых времен, есть традиции, опыт, старые знамена, в конце концов, так что самая, что ни есть гвардия. Правда, в правительстве их не очень любят, и элитой считают свои войска быстрого реагирования.

В это время в коридор выглянула румяная ряшка повара и позвала нас на завтрак, так что интересный разговор прервался.

Надо сказать, что кормили в армии хреново, в чем-чем, а в этом наши поселковые мужики были правы и не врали ничуть. Я смотрел на жиденькую кашку из какого-то толокна, сваренную на воде без добавок какого-либо масла, прозрачный кипяток, обозванный чаем, и два тоненьких кусочка серого хлеба, и недоумевал, неужели так будет теперь всегда. Приплыли. У старосты, помнится, мясо на столе всегда присутствовало, а здесь, видимо, подобное угощение не практиковалось в принципе, по крайней мере, для рядовых. Тогда, у меня впервые мелькнула мысль, а не променял ли я шило на мыло, но, прикинув, что к чему, все же решил, что был прав в своем стремлении покинуть поселок.