Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном - [4]
Стал постарше – семь-восемь лет от силы, – мать ко мне:
– Сынок, вот загородочка у нас кое-где сломалась. Починил бы.
А ведь ни досок, ни гвоздей нет. Где-то я вырвал ржавых гвоздей, молоточком все их выправил, потом дощечки нашел, сколотил их вместе, а сам присматриваюсь, как старшие делают. По их примеру натянул шнурок, чтобы ровно было, и все сделал. Мать выходит: «Какой ты, Коля, молодец, сделал даже лучше, чем я думала!»
Все мое воспитание, сколько я себя помню, было построено на доброжелательности. Мать ни разу меня не шлепнула. Мы видели, как ей тяжело, и очень ее жалели. Ей достаточно было слово сказать, и мы были рады что-то для нее сделать. Утром я просыпаюсь – слышу, пахнет чем-то вкусным. Мать то ли хлеб печет, то ли что-то к завтраку готовит. Видит, что я проснулся, – несет мне горячую лепешечку. И так радостно принимать ее из ласковых рук матери! Вот такая была любовь.
В общем, выживали, не голодали, как-то приспосабливались. Очень ухаживали за своим участком земли. Хорошо росла картошка. Строгинская картошка славилась на всю Москву. Чистая, ни одного пятнышка! Легкие почвы, добросовестная, тщательная обработка земли, забота о семенном фонде и, конечно, никакой химии в то время – вот и все секреты этого качества. Причем мать сажала скороспелую картошку. Она была дорогая – первая, и мы ее продавали. Эти первые полученные деньги предназначались только для девочек: мать ездила с ними и покупала им то материю какую, то обувь. И никто другой не претендовал на эти первые доходы.
Трудолюбие, дружную работу, взаимную любовь, царившую в нашей семье, даже ставили в пример другим.
Когда я пришел в первый класс, у нас была мудрая учительница – одна из самых известных в Московской губернии – Вера Васильевна Игнатьева. Ее посылали даже как лучшую учительницу на практику в Швецию. И так получалось, что все дети нашей семьи учились у нее, хотя была и другая учительница. Вера Васильевна была другом нашей семьи. И вот она как-то на уроке нам говорит:
– Все семьи делятся на дружные и недружные. Ну, как вам это показать? Вот Коля Егорычев сидит. Их семья – дружная. У них отец рано умер. Им было очень тяжело, но они выстояли и сейчас живут не хуже других. Почему? Потому что каждый из них что-то полезное делает в семье. Они все трудятся. А вот в некоторых семьях совсем другая обстановка. Там все ходят оборванные, грязные, голодные. Почему? Да потому, что семья недружная, не умеет и не хочет работать.
Так нас воспитывали.
Семью тогда накрыло еще одно горе – с моим братом. Василий рос толковым парнем. Он хорошо учился, был физически прекрасно развит.
Когда-то в Строгине в большом овраге зимой мы очень любили кататься на лыжах, санках и «ледниках» – плетеных корзинах, обмазанных навозом и облитых водой. На морозе эта обмазка застывала, и, когда сядешь в эту корзину, она с такой скоростью летела вниз – дух захватывало. И главное – не опасно: столкнемся, похохочем, дальше поехали. Брат как-то катался, вспотел, напился воды из проруби и заболел – у него начался менингит. Причем в очень острой форме. Это было тяжелым испытанием для матери и всей семьи.
Мать отвезла Василия в Боткинскую больницу. Положили его рядом с пареньком, у которого было подобное же заболевание. Сосед по палате был сыном какого-то нэпмана. Отец приносил ему редкие лекарства, но тот капризничал, не хотел принимать и отдавал их моему брату, который пил их. В результате он поправился, но окончательно так и не выздоровел. Правда, был в неплохом состоянии, даже службу в армии проходил в конном корпусе при Боткинкой больнице. Потом работал на кондитерской фабрике «Большевик», стал отменным мастером по выпечке тортов. Перед самой войной женился. Во время Отечественной пропал без вести в первый год войны.
Мое детство
И все же, несмотря на горе и нужду, с которыми мы столкнулись после смерти отца, кажется, никого на свете не было счастливее нас – деревенских детей.
Любимыми играми в детстве были подвижные, живые. На деньги (в расшибалочку) почти не играли. Игр в карты вообще не помню. Играли в городки, гоняли деревянный шар – команда на команду, очень любили плавать. Летом мы все время проводили на реке. Против Строгина был чудесный песчаный пляж…
Одно время, правда, это место приглядели для себя московские нудисты. Однажды молодые девчонки и парни, повязав себя красной лентой с надписью «Долой стыд!», фактически голышом – больше на них ничего не было! – прошествовали по Москве. Какое-то, к счастью, недолгое время они загорали и купались на нашем пляже на другой стороне реки. Мать очень возмущалась «бесстыдниками»!
Пляж был чистый, промывался весной в половодье. Половину Строгина каждый год заливало. Все это сами знали, следили, готовили лодки, у кого они были. К нам, правда, вода никогда не доходила, а других накрывала. Они переводили заранее скот к соседям, просили подержать, пока вода не схлынет, приносили зимние вещи. И никто никогда не отказывал.
Я помню ребят из нашего класса, которые жили на краю села. Их дом всегда заливало. И мы на лодке подплывали, чтобы взять их в школу и привезти обратно. Никто никакой трагедии из этого не делал, но все готовились к весеннему паводку. Люди жили в единении с природой и приспосабливались к ее циклам.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин за 29 лет службы прошел путь от оперуполномоченного до начальника советской внешней разведки. Он был очевидцем губительной «перестройки». Эта книга стала итогом длительного, вдумчивого размышления об особенностях профессии разведчика вообще и советского в частности, о сути разведки как таковой, не сегодня и не вчера. Книга писалась автором всю жизнь. В ней нашли место дневниковые записи, зарисовки из путевых блокнотов о Пакистане, Индии, Иране, Афганистане.
Зоя Богуславская – прозаик, драматург, автор многих культурных проектов, создатель премии «Триумф», муза поэта Андрея Вознесенского. Она встречалась со многими талантливыми людьми ХХ века, много писала и о своих друзьях-товарищах. Огромную популярность имели ее знаме – нитые эссе «Барышников и Лайза. Миннелли и Миша», «Время Любимова и Высоцкий», воспоминания о встречах с Марком Шагалом, Брижит Бардо, Аркадием Райкиным и многими другими.
Книга прославленного советского военачальника дважды Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Василия Ивановича Чуйкова посвящена в основном боевому пути 62-й армии, преобразованной после Сталинградской битвы в 8-ю гвардейскую, которая вместе с другими войсками отстояла от врага Сталинград, участвовала в освобождении Донбасса, Запорожья, Одессы, форсировала Вислу, Одер и закончила свой боевой путь штурмом Берлина. В своих воспоминаниях автор опирался на документы той поры, а также многочисленные свидетельства очевидцев и участников боевых действий.
В 70–80-х годах прошлого столетия одно только упоминание имени Владимира Калиниченко приводило в трепет секретарей обкомов, министров и членов политбюро. В то время Владимир Иванович работал важняком – так называли в народе следователей по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР. Кредо Калиниченко: «Закон – священная корова». Он решал сложнейшие головоломки, был человеком бесстрашным и абсолютно невосприимчивым к лести. Дослужившись до генерала, в 1991 году Калиниченко уволился из прокуратуры по собственному желанию.