Солдат… не спрашивай! - [136]

"Суд" долгожданный начался наконец, в кавычках пока, до реального военного суда дело дойдет лишь в том случае, если отец-командир усмотрит в действиях подчиненного состав преступления указанного в знаменитом петровском уложении от 1715-го года.

Первое слово по традиции было предоставлено стороне обвинения и коллежский секретарь залился соловьем, физиономию "певца" кто-то накануне украсил великолепным фингалом, вряд ли это заслуга нижних чинов, скорее всего нервы не выдержали у кого-то из обер-офицеров.

Послушаем и мы о чем вещает сладкоголосая казенная "птичка певчая" в чиновничьем мундире, вроде бы у него и складно выходит, и факты-фактики подобраны один к одному и умозаключения верные и все остальное выглядит убедительно, по крайней мере для стороннего человека, мало знакомого с сущность разбираемого дела. Основные положения и аргументы у Зиновия Иудовича были следующие вот полный и подробный перечень:

1. Куролесов убит собственными крепостными мужиками, виновные уже раскаялись и дали признательные показания. Злоумышленники не сами умертвили барина, а действовали путем сговора с неким "наемником", который и застрелил помещика из штуцера. Непосредственно в сношение с исполнителем организаторы убийства не входили, киллера они наняли в уездном городе через неустановленное следствием третье лицо.

2. Преступник применил очень редкую тактику, он стрелял по своей жертве с дальнего расстояния, да еще из укрытия, поэтому и нет непосредственных свидетелей преступления.

3. Применено очень редкое для губернии оружие – нарезное, по мнению сыщика даже не охотничий штуцер, а скорее даже винтовка!

4. В оружейной мастерской 13-го егерского полка в ходе обыска найдено сразу три экземпляра нарезного оружия и все – дальнобойные винтовки, предназначенные для целевой стрельбы на расстояние не менее 300 шагов. Кроме как здесь, нигде и ни у кого в уезде подобное оружие не обнаружено, хоть искали они долго и тщательно. Ни у охотников, ни у крестьян, ни у мещан, нет нарезного оружия совсем, ни единого экземпляра ни у кого. Не числится винтовок или штуцеров на вооружении местных гарнизонных войсках и тем более полиции. В губернии они не "копали", но и там по предварительным прикидкам картина будет та же самая.

5. Среди нижних чинов полка выявлен следственной комиссией только один человек, искусно владеющий таким редким для России ручным оружием, это как раз и есть главный и обвиняемый – унтер-офицер М. Других штатных стрелков-охотников полк подготовить еще не успел и в официальных документах о них сведений не содержится. Не обнаружило следствие и подобных "умельцев" среди всего остального населения уезда, а равно и в других воинских частях. Вероятность появления заезжего стрелка-"гастролера" коллежский секретарь считает низкой, такой гость бы не остался незамеченным в сельской местности или в уездном городе.

6. В день убийства вышеупомянутый нижний чин имел возможность в часы послеобеденного отдыха самостоятельно, без чьей либо посторонней помощи, добраться до села Белоярцы, совершить там преступление и вернутся обратно. В настоящее время, спустя почти месяц, уже нельзя установить точно имеется у него алиби или нет.

Если это преступление совершил не унтер-офицер Александр М, то по мнению следствия больше и некому, других подходящих кандидатур нет и в помине, все сходится только на нем одном. В качестве дополнительной улики или аргумента "за", не вошедшего в общий перечень "Каин" в конце указал, что: "Нижний чин происходит не из крестьян, он горожанин и по развитию ближе стоит к разночинцам, следовательно и не имеет ни малейшего уважения или почтения к помещику, свойственного нашим мужикам. Да и в вере унтер-офицер не тверд, церковь в уездном городе не посещал ни разу, никаких молитв не знает, а значит и "страха божия" не имеет, а посему – готовый убийца."

Александр бы и сам поверил, если бы не знал точно, что дело обстояло совсем не так, не убивал он этого Куролесова, однако для многих версия следственной комиссии выглядела вполне убедительно.

Защитой унтер-офицера занялся штабс-капитан Иван Федорович Денисов, как наиболее опытный специалист по судебно-юридической части. Начал он с последних пунктов, указав на явную предвзятость и многочисленные "натяжки" обвинения, и в самом деле ряд их выводов имеют основой лишь умозрительные предположения. Так из того, что некий человек умеет метко стрелять совершенно не следует вывод, что он готовый потенциальный наемный убийца. Штабс-капитан напомнил собравшимся в канцелярии, что он и сам в уезде, да и в губернии лучше всех владеет холодным оружием. И что теперь, если получилось бы так, что помещика Куролесова не застрелили, а закололи шпагой или зарубили саблей, то кто тогда по логике коллежского секретаря "убивец"? Один пункт – последний таким образом отметен, замечания сыщика насчет религии и "безнравственности" унтер-офицера штабс-капитан комментировать не стал, как совершенно не относящиеся к данному делу.

Алиби для Сашки, чего нет, того нет, практически невозможно установить, что он делал три недели назад в тот роковой день, когда справедливое возмездие настигло наконец "озорного барина". Однако Денисов не преминул напомнить собравшимся, что у нижнего чина практически вся личная жизнь проходит "на виду". Да, в теории он мог бы в свободное время сбегать до Белоярцев, или "Куролесовки" как еще называли это село в народе, и вернуться обратно. Вот только скрыть этот факт от сослуживцев было бы крайне сложно. Утверждение несколько спорное, но ведь и в Белоярцах и по пути к ним в тот день никто унтер-офицера не видел, поэтому штабс-капитан решил, что и этот пункт обвинения должен отпасть сам по себе.